Нераскрытое покушение

1 0 0

Чтобы не стать предметом шуток у товарищей, оперативно-следственная группа скрыла факт нападения преступника на следователя

Фото www.taminfo.ru

Не раз приходилось слышать такое изречение: «У него смерть за спиной ходит». Говорят так частенько о работниках сыска - людях, которые ведут борьбу с преступниками. По роду службы им приходится задерживать воров и убийц, матёрых бандитов, которые вооружены. Как правило, те пускают оружие в ход исподтишка, когда этого не ждёшь. И всё-таки эта фраза - скорей образное выражение. А вот в далёкие уже восьмидесятые будущий прокурор республики Виктор Ковалевский однажды оказался именно в такой ситуации: смерть в буквальном смысле стояла у него за спиной с топором…

Работа следователя прокуратуры - это, по сути, интеллектуальный поединок с преступником, в котором необходимо превзойти противника в уме, изобличить его, доказать вину. Здесь важна каждая мелочь, поэтому следователь участвует в раскрытии преступления вместе с оперативниками сразу после того, как получен сигнал о происшествии. Нужно сделать осмотр места преступления, составить протокол, собрать улики. И хоть всё это происходит уже после того, как убийца задержан или скрылся, бывают чрезвычайные ситуации, когда жизнь следователя может подвергаться риску…

Осенью 1981 года мы находились на дежурстве в составе оперативно-следственной группы. Дежурство шло спокойно, происшествий не было, поэтому опергруппа занималась своими делами: эксперт отправился в морг, а я в своём кабинете изучал дела. В середине дня дежурному позвонила взволнованная женщина и сообщила, что в соседней квартире она увидела двух убитых. Дежурный выяснил, что пожилая женщина, возвращаясь из магазина, медленно поднималась по лестнице. Она услышала какие-то крики на собственном этаже, чему совсем не удивилась: соседи у неё были шумные. Поднявшись на свою лестничную площадку, она заметила, что шума не слышно, но дверь в соседскую квартиру приоткрыта, а это был непорядок, поэтому женщина решила заглянуть в квартиру. Так сказать - на всякий случай. Заглянула - и обомлела: на полу в прихожей лежал человек в крови, в глубине был виден ещё один.

Дежурный с трудом допытался у обомлевшей женщины адрес дома, из которого та звонила. Когда он вручил адрес, записанный на бумажке, мне, я понял, что речь идёт о квартире, в которой находится притон. Квартира эта давно стояла у нас на учёте: здесь регулярно собирались лица без определенного места жительства, бывали тут и ранее судимые. Случалось, что до утра там стоял дым коромыслом, вино лилось рекой: освободившиеся из заключения бывшие зэки пили за свободу. Туда частенько выезжали милицейские наряды - успокаивать припозднившихся гуляк. Однако до поножовщины или драк дело не доходило. Впрочем, мы всё время пребывали в ожидании чего-то нехорошего. Увы, предчувствие нас не обмануло…

Вместе со мной в «нехорошую квартиру» отправился следователь республиканской прокуратуры Виктор Ковалевский. Мне дежурный сказал, что судебно-медицинский эксперт приедет на место происшествия чуть позже. Мы спешно выехали и через каких-то десять минут уже входили в указанную квартиру. В нос ударил такой приторный запах крови, смешанный с едким табаком и чифирём (крепко заваренным чаем), что перехватывало дыхание. Картина перед нами предстала весьма живописная: всё вокруг было в крови - стены, мебель и даже потолки были в брызгах бурого и красного цвета: кровь местами ещё не высохла.

На полу лежало два тела без признаков жизни, тут же валялся небольшой топорик. Голова одного трупа раздроблена, часть мозгового вещества видна на полу. Я подошёл ко второму трупу, но на шее у него обнаружился пульс: этот человек был ещё жив. От него шёл такой густой перегар, что стало ясно: он мертвецки пьян.

Ковалевский попросил меня проверить вторую комнату и туалет с ванной, а потом пригласить понятых. Сам же пошёл на кухню - писать протокол. Я осмотрел вторую комнату, которая также была забрызгана кровью, но больше в ней ничего интересного для следствия не усматривалось. Я прошёл в ванную, осмотр которой занял минуты три, а когда вышел в коридор, чуть не обомлел! Вижу такую картину: Ковалевский сидит спиной ко мне в кухне и быстро пишет, а сзади к нему на цыпочках крадётся тот мужик, что только что лежал рядом с трупом, и в руках у него занесённый топор!

Наверное, я тогда поставил рекорд скорости в прыжках: боялся, что занесённый топор опустится на голову следователя. Мой прыжок или быстрый бег (как это было, я потом так и не мог вспомнить) достиг цели: пистолет, который всё время был у меня в правой руке, опустился на голову нападающего, и тот рухнул на пол.

Обернувшийся Ковалевский с некоторым недоумением посмотрел сначала на меня, потом на валяющегося мужика, на топор, отскочивший к газовой плите и задал глупейший вопрос (это мне тогда так показалось!): «Что тут у вас происходит?» Я ему говорю: «Витя, это не у нас, а у тебя происходит. Опоздай я на секунду, не было бы следователя Ковалевского, а в квартире добавился бы ещё один труп!».

Несколько минут следователь был в шоковом состоянии, но стакан воды, который я ему подал, немного его успокоил. Как раз в это время в квартиру вошли судебно-медицинский эксперт и два милиционера. Я надел на лежащего на полу мужчину наручники, и милиционеры практически на руках вынесли его из квартиры. Я пригласил понятых, начался осмотр места происшествия…

Где-то через час мы закончили процедуру осмотра места происшествия, труп санитары забрали в морг. Опечатав квартиру, Виктор Ковалевский обнял меня и сказал: «Толя, ведь ты спас мне жизнь, смерть стояла за моей спиной, я тоже должен быть уже в морге. На этом и закончилась бы моя карьера следователя, ты оказался моим ангелом-хранителем». Я почувствовав, что его всё ещё пробивает дрожь и сказал: «Не судьба тебе, Витя, умереть следователем прокуратуры, видимо, быть тебе прокурором республики». Как оказалось, мои слова оказались вещими.

Виктор Ковалевский в бытность прокурором республики. Фото из архива Анатолия Соловьёва

По дороге мы решили об этом случае руководству не докладывать: нас могли неправильно понять, да ещё и на смех поднять. Нам же тогда было не до смеха. Допрошенный на следующий день убийца сознался в содеянном. Это был типичный случай, который стал анекдотом. Убитый «ответил за козла». Оказалось, что во время пьянки собутыльник обозвал собеседника козлом, что по лагерным законам считается тяжелейшим оскорблением, которое смывается только кровью. Оскорблённый нашёл на кухне топорик для разделки мяса и пошёл выяснять отношения…

Мы задали ему вопрос о причинах нападения на следователя, но тот всё категорически отрицал. Впрочем, нам и не нужно было его признание.

Однажды, уже в конце девяностых годов, мы как-то вспоминали эту историю, шутили, что если бы не было опера Соловьёва, не было бы и прокурора республики Ковалевского. Тогда Виктор Ковалевский сказал, что ему иногда снится тот мужик с занесённым над его головой топором, и он просыпается в холодном поту…