Через несколько недель ОАО «Воркутауголь» приступит к освоению нового добычного участка – Восточно-Юньягинской мульды*. Это может считаться вполне рядовой новостью. Если не помнить, что речь идёт о части единственного в мире месторождения угля, разрабатываемого открытым способом за Полярным кругом. Корреспондента «Красного знамени» давно тянуло посмотреть, как именно это происходит. И такая возможность ему наконец-то представилась.
К своему стыду, я прибыл на промышленный объект «Воркутауголь» первый раз в жизни. Так вот сложилось – несмотря на то, что давно хотел спуститься в шахту. А сейчас получилось, что на промобъект я всё-таки попал… и он оказался вовсе не шахтой.
– Шахта здесь, конечно, была, – рассказывает встретивший меня главный инженер угольного разреза «Юньягинский» Марсель Газизов, – до 1996 года. Но затем, как вы помните, началась реструктуризация угольной промышленности вообще и Печорского угольного бассейна в частности. Проведённая геолого-экономическая оценка показала неперспективность дальнейшего развития шахты.
Подобный «диагноз» в такие годы мог означать не только закрытие шахты, но и прекращение какой бы то ни было добычи вообще. Но в ОАО «Воркутауголь» рассудили иначе.
Потому что юньягинский уголь – особенный. Марка «К» (именно её добывают на Юнь-Яге) относится к высокоценным коксующимся, и, несмотря на признанную нерентабельность шахты, бросать запасы было бы просто неразумно.
Поэтому в июле 2000 года добыча угля на Юнь-Яге возобновилась. Геологам и инженерам Воркуты удалось доказать, что такая добыча возможна открытым способом. Парадокс тут может заключаться в том, что в климатических условиях Заполярья шахтная добыча едва ли не проще (при всех естественных сложностях строительства и эксплуатации подобных со-оружений). Работать на разрезе при арктических температурах едва ли не тяжелее.
Риск, однако, был не только климатический. В первую очередь – геологический. На первом этапе инициаторы открытой добычи решили провести геологическое изучение участка с одновременным ведением опытно-промышленной добычи угля на уровне 140 тысячи тонн в год.
В январе 2001 года образованное специально для этих целей ООО «Юньягинское» приступило к строительству разреза, и, несмотря на все трудности, к концу года удалось выйти на проектную мощность. В июне 2002 года геологи «Юньягинского» доказали в Республиканской комиссии по запасам целесо-образность открытой разработки угля. Комиссия утвердила 533 тысячи тонн запасов угля марки К по категориям В+С1.
За первые пять лет своей работы ООО «Юньягинское» доказало наличие в пределах Юньягинской мульды ресурсов до 10 млн. тонн особо ценных углей марки К. Запасы были поставлены на баланс, и началась их промышленная отработка, которая к настоящему времени достигла 600 тысяч тонн угля в год.
За 12 лет эксплуатации пяти участков Юньягинского разреза добыто около 5,5 млн. тонн угля.
Итак, мне представился шанс увидеть собственными глазами работу на разрезе «Юньягинском». Интересно, какая она у тамошних «горняков»?
За такие кавычки работающие на Юнь-Яге, пожалуй, на меня обидятся; но, честное слово, через непродолжительное время, пока мы едем с Марселем Газизовым по разрезу, я понимаю, что здесь уместнее говорить – о шофёрах. А точнее – о пилотах, как называют сообщество водителей самосвалов, машинистов экскаваторов и бульдозеров, работающих здесь. Потому что на «Юньягинском» безраздельно царит автотехника. Она встречается нам в гораздо большем количестве, чем, собственно, люди. А люди, что сразу видно, более заняты как раз её обслуживанием.
– Ну а что же в этом удивительного? – парирует мой взгляд Газизов. – Без современной техники на угольных разрезах, тем более таком, как наш, делать нечего. И наши экскаваторы, бульдозеры, буровые установки и самосвалы – одни из самых современных в мире.
В прошлом году ОАО «Воркутауголь» инвестировало более 250 млн. рублей в приобретение дизельного гидравлического экскаватора, бульдозера и трёх большегрузных самосвалов японской фирмы Komatsu, а также манипулятор для смены колёс Manitou. Они органически дополнили уже существующий автопарк, до того пополнявшийся в основном техникой не менее известной Caterpillar.
Вот как примерно всё это работает. На осваиваемом участке, естественно, требуется прежде всего вскрыть наносы – неоген-четвертичные отложения (представлены глинами и суглинками с редким содержанием валунов и гальки, с прослоями песков и супеси). Их мощность достигает 5-12 метров, встречаются и участки вечной мерзлоты. Наносы вскрываются экскаваторами. Далее вскрываются вмещающие породы, то есть уже угленосная толща, содержащая основные угольные пласты. И вот здесь для вскрытия песчаников не обойтись без буро-взрывных работ.
Моё лицо невольно принимает умоляющее выражение.
- Нет! – решительно отказывает мой спутник. – Взрывы производятся в условиях строжайшего соблюдения всех мер техники безопасности, полностью исключающей присутствие посторонних, да и самих работников разреза, конечно. Более того: мы стремимся к уменьшению объёмов взрывных работ, что, кстати, нам на тридцать процентов и удалось за последний год.
Мощность угольных пластов на разных бортах разреза разная. На отработанных Восточном и Северном она колебалась от 1,5 до 2,4 метра, на ныне осваиваемом Западном – 0,7-0,9 метра. Площадь его – 168 гектаров.
На «Юньягинском» трудятся 180 человек. На смену под руководством горного мастера выходят два бурильщика, по шесть машинистов экскаваторов и бульдозеров и 12 водителей самосвалов. Суточный план по вскрыше – 45 тысяч кубометров. Работа идёт круглые сутки, в продолжение которых самосвалы могут совершать до 1000 рейсов.
Глубина разреза достигает 35 метров. Но немедленно после отработки борта начинаются интенсивные работы по его рекультивации.
Экскаватор – это «шахтёр» разреза
Весной ОАО «Воркута-уголь» выиграло конкурс на право эксплуатации ещё одного участка – Восточно-Юньягинской мульды. Его запасы оценены в 2,8 млн. тонн, из которых к промышленной добыче однозначно пригодны 2,2 млн. Счёт до начала работ на Восточной Юнь-Яге пошёл буквально на дни. Когда они начнутся, это будет означать, что «Воркутауголь» получит ещё как минимум на четыре года возможность бесперебойной добычи угля марки «К».
Это будет означать заодно, что компания «Северсталь» обеспечена ценным сырьём для своих и не только своих металлургов. Что единый организм, в которые они объединены с угольщиками, продолжает жить. Что свои производственные, а стало быть, и социальные обязательства перед Республикой Коми «Северсталь» и «Воркутауголь» выполняют.
* мульда – форма залегания горных пород в виде чаши
