Среди рано ушедших из жизни литературных дарований Республики Коми – Дмитрия Фролова, Александра Поташова, Игоря Вавилова – она была самой молодой
Перед самым Новым годом в Воркуту пришёл тираж книжки стихов воркутинского автора Елены Поварковой, называется она «По пути в бесконечность». Издана в Петербурге. Эта книжка стала оправданием совсем короткого жизненного пути автора – Елены не стало в 34 года. Поэт Елена Поваркова… Но звали мы её всегда – Ленка – свой парень, дежурная жилетка, никогда не унывающая, от своей беды панацеи не нашедшая…
«Выудила» Ленку в наш творческий поэтический мир Лера Салтанова, на тот момент руководитель воркутинского литературного объединения, деятельность которого, увы, неумолимо шла к закату. Ленка успела впрыгнуть в последний вагон поезда, уходящего из удивительной, талантливой, неповторимой страны наших литературных ристалищ, становления, осознания себя в этом мире поэтами. В конце 90-х ещё проходили литературные семинары, «Заполярка» ещё благодаря стараниям работающей в этой газете Леры стабильно публиковала литстраницы. Девятнадцатилетняя Ленка Поваркова целых два года имела счастье лицезреть в городской газете свои стихи, целых два года проходила бесценную литературную учёбу, набиралась опыта в непростом деле стихотворчества. И даже успела побывать на семинаре молодых авторов в Сыктывкаре, куда по приглашению республиканского Союза писателей ездила со своим наставником, всё той же Валерией Салтановой. Ленка Поваркова была последней, кто естественно и органично вписался в созвездие воркутинских поэтов так называемой третьей волны, из числа которых выросли именитые авторы, лауреаты российских литературных премий, ставшие членами Союза писателей России.
Больше всего цветов человеку достаётся на похоронах. Вряд ли при жизни Ленку заботило это наблюдение, ей бы и в голову не пришло размышлять на эту тему. Цветы Ленка в основном дарила себе сама, делая набеги на городские клумбы, и, проявляя безмерность своей мятущейся души, дарила их встречным и поперечным или же милицейским, всегда с неприкрытым удовольствием препроваживающим её, крепко задумавшуюся над причудами метафизики и привычно нетрезвую, в вытрезвитель, пухом ему земля.
Меньше всего подходило ей столпотворение венков, цветов, среди которых было много синих, лазурных, голубых: «…вспомни – синие цветы я любила очень…» В тесной бревенчатой часовенке на кладбище много людей. Откуда в Воркуте в августе много людей, да ещё – у Ленки, пусть и на похоронах? У Ленки, не вписывавшейся ни в какие протоколы, идущей против течения, попирающей общепринятые нормы морали, вешающейся, травящейся, бросающейся из окон, но вопреки всему умудрявшейся оставаться живой…
Пятнадцать лет знакомства. Я открыла для себя Ленку в конце 90-х, через эти стихи, которые читала на её поминках:
Дождь и листья на ветру,
Вспомни речку, вспомни лес,
Вспомни ветер, что исчез
Не печалься, хмуря лоб,
Всё чётко, пророчески, с точностью до «августовской ночи»: Ленка умерла 8 августа.
Она жила против часовой стрелки. Где, когда, отчего так захандрил механизм часов её бытия, спросить не удосужилась. Да и можно было предвидеть Ленкин ответ: «Хрен его знает…» Дочь инженера и библиотекаря, смышлёная, талантливая, начитанная, она всей своей недлинной жизнью шла вразрез со всем земным. Может быть, за исключением животных и деревьев, с которыми дружила и к которым относилась очень трепетно. Да ещё – чердака своего дома, где могла сидеть часами, одна, молча, собирая в букет немногочисленные звёзды заполярного неба.
Остались эпистолярные шедевры наших с Ленкой чудачеств. Писать письма она умела и любила – тогда ещё по старинке писали на тетрадном листе. Для этих целей Ленка придумала себе псевдоним – «Елена Ы». Я не припомню случая, чтобы ещё так неудержимо и искренне смеялась, как тогда, в нулевые двадцать первого века, когда рождался очередной шедевр Елены Ы…
А потом мне стали приходить письма из неволи: «…с тех пор могу произнести лишь свою короткую, но невероятно благозвучную фамилию: Ы-Ы-Ы (чем, собственно, и занимаюсь с самого начала своего здесь пребывания)… Ну что ещё… Пишу. Не только объяснительные, хотя, как ты понимаешь, это такой простор для творчества. А версия о гибели Атлантиды одна – земля стала слишком болотистой. Путём многоступенчатых генных мутаций из ниоткуда образовались злобные карлики и стали козлить, свинячить и быдлить... А теперь немного романтики. Что ты имела в виду «про зяблика и кораблик»?.. Это?
тёплым одеялом
взрослую печаль…
Лети в начало,
клеверный причал
странных сказок
нежных забияк,
Лягушколовок и дереволазок!..
Туда, где ты умела видеть,
как
Летел сквозь репейники звёзд
К зелёным чужим облакам
Сиреневый глупенький пёс
И песни из неба лакал
(вот так и становятся
психами…)
…С тихим и печальным знанием о том, что сижу на прахе Атлантиды, вечно твоя Елена Ы. Всем машу рабочей рукой швеи-мотористки. Жду нетленок. 24.11.2007».
Определённую часть Ленкиной книжки «По пути в бесконечность» составили стихи, присланные в письмах. Ленка очень хорошо рисовала. Поля её писем пестрят симпатичными зарисовками. И, конечно же, в каждом послании присутствует неискоренимый юмор.
«…с уже наступившим Новым и Рождеством! Сегодня в номере:
– Профессор теологии дарвинист-богослов Мартын Тёр-Обезьян раскрывает тайну своего происхождения.
– Рубрика «Учись, литератор!» Безграничная одарённость простого народа.
…А здесь, уважаемый цензор, я не играла в Ленина и не писала молоком. Не грейте бумагу над лампой… здесь, правда, стихи.
«…Я тоже жду июня! Как хорошо, когда тебя ждут. И не просто кто-то, а – Свои! У нас мороз, но это детали, потому что всё равно – весна. «Крепитесь, люди, скоро лето!» Оля, какое второе дыхание ты вспомнила? Очнись, оно уже давно даже не двадцать второе. И ведь открывается вновь и вновь! И взметается в небо гордая стая фениксов…Ура… Спасибо тебе за поэтическую поддержку, самой-то как живётся-пишется? Ну всё, пока. Бегу. Ты удивишься, но тут всегда куда-то надо торопиться. Вообще-то интересно очень)… Привет всем, кто живёт. С любовью всегда, Ы. 28.03.2008».
Никакой горький опыт ничему Ленку не научил. После освобождения она с новой силой понеслась по безумной траектории, ведущей в никуда…
Я буду помнить тебя, Ленка, молоденькой девчонкой, пишущей яркие стихи. Буду помнить тебя бесшабашной, хохочущей, дерзкой и нарочито смиренной. Буду перечитывать наши с тобой эпистолярные опусы и улыбаться сквозь слёзы – никто ведь не увидит… Если где-то там наругает тебя строгий Бог, скажи ему, что слишком чёрными оказались крылья твоей судьбы.
часы старинные...
в стиле «авангард».
А Новый год, как прежде,
мандариновый;
навек мимозный март.
не разберёшь, как несколько
на просвет.
Что сделал ты, над чем
старался без толку,
какой оставил след?
ветер в спину вам!
вновь – на старт.
Лишь Новый год оставьте
мандариновым,
остаётся март.
сыплются мгновения,
не было и нет.
сменяются затмения,
планет, –
аквамариновом
Игра в межгалактический
бильярд...
А Новый год, как прежде,
мандариновый;
навек мимозный март.
