Гомосексуал из Чечни, покинувший Россию после задержания, рассказал «Кавказскому узлу», как живут в республике люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией и как сложилась судьба его знакомых по ЛГБТ-сообществу после начала массовых облав на геев. По словам мужчины, ему удалось избежать пыток, но его близкого друга силовики жестоко истязали, а трое знакомых мужчин были убиты.
По данным российской ЛГБТ-сети, в конце декабря 2018 года в Чечне началась новая волна гонений на геев - были задержаны не менее 40 человек за их предполагаемую или реальную сексуальную ориентацию. Каждый задержанный выдает силовикам сведения о своих знакомых, а всех желающих уехать из республики начали связывать с ЛГБТ-сообществом, сообщили источники "Кавказского узла".
"Их избивали, снимали на камеру, шантажировали"
«Кавказский узел» (КУ): Магомед, Вы уроженец Чечни? Когда Вы осознали свою сексуальную ориентацию?
Магомед: Я родился в Чечне. Там остались мои родственники – мать, отец, сестры. Свою ориентацию осознал после первого гомосексуального опыта, в 18 лет.
К.У.: До того, как начались преследования, знал ли кто-то из родственников и знакомых о вашей ориентации?
М.: Нет. Знали только те, с кем я встречался, как говорится, «друзья по теме». Никаких конфликтов в семье по этому поводу не было.
К.У.: Как Вы общались с людьми «вне темы»? Не было ли страха, что о Ваших гомосексуальных связях станет известно широкому кругу лиц?
М.: Конечно, страшно. Гомосексуалам страшно жить не только в Чечне, но и вообще в России. Только в Чечне, в отличие от остальных регионов, - где могут избить, покалечить, что-то отобрать, - гомосексуалу грозит смерть. Убьют, не свои, так чужие, и никто не объявит кровной мести, потому что убили «п***ра», «сделали благо» семье.
Я не знакомился с «посторонними» людьми. Я знал, чем это чревато, по опыту других молодых ребят, которые попадались гомофобам. Первое время молодые люди знакомились на Mail.ru, затем появились разные мобильные приложения с чатами. После знакомства назначали встречу, там-то ребят и ловили. Их избивали, снимали на камеру, шантажировали. Убийства начались совсем недавно.
К.У.: Сложно ли было Вам заводить отношения и скрывать их от посторонних глаз?
М.: Очень сложно. Представьте, если бы семье натуралов пришлось бы скрывать свои отношения и детей, не показываться в обществе. У нас, геев, такие же отношения, за исключением детей. Приходилось скрывать и от родных, и от коллег, и от друзей, и от сокурсников. Это сложно и больно: к примеру, приходилось выдумывать, почему у нас на семейном празднике сидит чужой человек.
К.У.: Когда информация о Вашей ориентации перестала быть тайной для окружающих?
М.: После того, как меня поймали силовики.
К.У.: Скольких других геев к тому времени Вы знали в Чечне?
М.: Всех, кого впоследствии спасла ЛГБТ-сеть.
К.У.: Речь идет о примерно 150 людях, как говорил глава ЛГБТ-сети Игорь Кочетков.
М: Именно так.
Он выжил лишь благодаря тому, что ему позволяли молиться - во время омовения удавалось хлебнуть воды
К.У.: До задержания Вы что-то слышали о фактах преследования? О тюрьмах для гомосексуалов в Чечне?
М.: С самого начала репрессий в отношении гомосексуалов вся наша компания о них знала. Гомосексуалы, особенно в Чечне, - достаточно сплоченное и крепкое сообщество. Мы можем быть собой лишь с такими же, как мы, поэтому связи [между представителями ЛГБТ] очень устойчивы.
Когда появилась первая информация [о преследованиях], я сразу же разослал ее своим [знакомым], кому мог. Часть людей, как это обычно бывает, отнеслись к сообщениям скептически – мол, я хорошо скрываюсь, со мной ничего не произойдет. А потом начались пытки.
Уроженец Омской области Максим Лапунов стал первым, кто открыто рассказал о том, что был задержан в Чечне по подозрению в гомосексуальности. Это произошло 16 октября 2017 года, 12 суток он провел в подвале уголовного розыска МВД Чечни, где его избивали. Позже Лапунов был вынужден уехать из России из-за угроз. 24 декабря 2018 года "Новая газета" опубликовала доказательства содержания Лапунова в подвале у силовиков. Кроме того, по данным издания, Лапунов рассказал о двух чеченцах, которые находились там же более 40 суток по подозрению в причастности к убийству, а позже были найдены мертвыми. По версии чеченских силовиков, эти люди были убиты при попытке нападения на правоохранителей, но из судебно-медицинских заключений и протоколов осмотра тел следует, что оба были убиты с близкого расстояния выстрелами в затылок.
К.У: Среди приближенных к руководству Чечни есть люди, которые успешно скрывают свою гомосексуальность?
М: Да. Я знаю их. Они вполне нормально работают.
К.У: Семьи, которые самостоятельно расправились со своими родственниками-геями, пытаются скрывать этот факт от общества и объяснять исчезновение человека отъездом, или чаще открыто говорят, что он убит?
М: Никто эту тему открыто не поднимает. И с семьей на эту тему никто говорить не будет. Смерть человека уже очистила род, считают чеченцы. И если об этом напоминать, то за свои слова придется отвечать.
К.У.: Ваша семья знает о Вашей сексуальной ориентации?
М.: Мужская часть нет. Если бы узнали, меня бы тут не было.
"Меня сдали под пытками"
К.У.: Как именно началось Ваше преследование? Было ли это связано с каким-то конкретным инцидентом - например, кто-то из силовиков отобрал мобильный телефон с фотографиями?
М.: Меня сдали под пытками. Весной 2017 года одного из гомосексуалов в неадекватном состоянии задержала полиция. Стоит отметить, что в Чечне пить [местным жителям] категорически нельзя. В телефоне молодого человека была обнаружена личная переписка с любовником и фотографии с ним, а также обширная база телефонов. Моего контакта там не было, так как свой адрес и телефон я давал только очень узкому кругу людей, но на меня вышли через другого задержанного, которого схватили по той самой базе. Меня остановили на одном из постов Грозного при проверке документов, отвезли в отдел полиции. Недолго продержав, отпустили, но поставили условие – я должен исчезнуть из Чечни, а желательно и из России.
Обстоятельства своего освобождения собеседник по соображениям безопасности не озвучил, поэтому "Кавказский узел" не стал далее расспрашивать о подробностях.
К.У.: Вам удалось избежать пыток?
М: Да, со мной такого не случилось, но пытали моего близкого друга. Две недели его держали в подвале, избивали, пытали током, не давали ни еды, ни воды. Он выжил лишь благодаря тому, что ему позволяли молиться - во время омовения удавалось хлебнуть воды.
К.У.: Официально ему было предъявлено какое-то обвинение?
М.: Его пытали за то, что он гомосексуал, это и было обвинение. Никакого уголовного или административного дела в отношении него не заводилось, просто пытали.
Были случаи, когда в отношении нескольких гомосексуалов возбуждались дела. Это делалось для шантажа: мол, мы тебя посадим, убьем, как террориста. Но, насколько мне известно, ни одно дело до суда так и не дошло. В основном [у этих людей] были толерантные семьи, родители не обращали внимания на сексуальную ориентацию сына. Когда силовики понимали, что рассказывать семье бесполезно, пугали уголовным преследованием, но [в итоге этих людей] убили.
К.У.: Ваш товарищ был один в том подвале?
М.: Воспользовавшись его телефоном, силовики вышли еще на трех человек, один из которых, кстати, не был геем. Что произошло с ними, я не знаю. После того, как мой друг вышел, мы быстро уехали.
К.У: Вам известны конкретные имена и должности людей, которые пытали вашего друга и других знакомых? Какое положение в обществе, какого уровня должности занимают те, кто организует облавы и пытки?
М: Я не хочу сейчас это озвучивать. Но данные есть у Игоря Кочеткова.
К.У.: Вы сказали, что некоторые задержанные были убиты. Кто эти люди?
М: Мне известно о троих убитых гомосексуалах: двух молодых людях и одном человеке постарше. Последнего пытали и избивали, в результате чего он умер, его труп просто отдали родственникам. Другой парень – это член известной в Чечне обеспеченной семьи, находящейся при (власти). Он был избит до полусмерти. Узнав, кто он, силовики привезли его родным и отдали, сказали: «сами разбирайтесь». Семья сама его добила. Третий гомосексуал был избит, вывезен к родному дому, где и скончался – скорая не смогла помочь.
К задержанным в ходе последней облавы на геев чеченские силовики применяют "чудовищные пытки", а родственников освобожденных принуждают не только совершить расправу, но и доказать ее факт, сообщил "Кавказскому узлу" руководитель российской ЛГБТ-сети Игорь Кочетков. По информации источников в Чечне, одного из задержанных вернули родственникам без бороды, с обритой головой и в женской одежде.
К.У: Известно, что многим задержанным приходилось заплатить силовикам за молчание и за освобождение, некоторые говорили о систематическом вымогательстве. Вы знаете, какие суммы геи вынуждены были платить?
М: По-разному. В мае 2017 года это было порядка 200-300 тысяч рублей, иногда доходило до 500 тысяч. Это зависело от уровня благосостояния человека – какую должность занимал, где работал. С голого штаны не снимешь. Если же дошло до семьи, то уже смотрели на ее состояние.
К.У.: Почему Вас отпустили?
М.: На этот вопрос я вам не отвечу.
К.У.: Когда Вы решили обратиться в ЛГБТ-сеть?
М.: После освобождения товарища. Мы сразу же связались с одним из сотрудников, с которым до сих пор поддерживаем добрые отношения, и тот сказал: срочно берите паспорта, ничего больше, и вылетайте в Москву. В течение недели мы переехали в Махачкалу, а оттуда направились в столицу.
К.У.: Обращались ли в госорганы? Например, в прокуратуру?
М.: Вы с ума сошли? [смеется]
К.У.: С точки зрения переезда были сложности? Брали ли какие-то вещи? Или бросили все?
М.: У нас была только ручная кладь – по спортивной сумке, где было самое необходимое: штаны, футболка, зубная щетка. Мы не в турпоездку летели, мы бежали из страны.
"Мне хочется вернуться в мой дом"
К.У.: Сейчас Вы находитесь в одной из европейских стран. Удалось ли Вам получить политическое убежище?
М.: Мне повезло: спустя две недели после приезда меня принял генеральный консул страны, где я нахожусь, и сразу же были готовы документы [о получении политического убежища].
К.У.: Что с Вашим другом?
М.: Мы полетели в разные страны, но соседние. У него все в порядке.
К.У.: Вы опасаетесь, что кто-то будет Вас преследовать за рубежом?
М: Конечно. Преследование осуществляется уже не чеченскими силовиками, а членами чеченских диаспор. Если они узнают, что ты гей, то могут избить и убить. Наиболее известный случай преследования – это история Мовсара Эскерханова.
В сентябре 2017 года американское издание Time опубликовало статью об уроженце Чечни Мовсаре Эскерханове, который несколько лет назад уехал в Германию. Эскерханов, призвавший чеченских геев "не бояться никого", стал первым уроженцем Чечни, открыто заявившим о своей гомосексуальности, указывала "Русская служба Би-би-си". В ноябре Эскерханов попросил прощения у руководства Чечни в эфире чеченского телеканала, объяснив, что публично признаться в гомосексуальности его вынудили западные журналисты, преследовавшие цель "опозорить чеченцев". Позднее он назвал вынужденными свои извинения перед чеченскими властями.
К.У.: Если ситуация изменится в лучшую сторону, Вы бы хотели вернуться в Россию и конкретно в Чечню?
М: Конечно, мне хочется вернуться в мой дом. Я тут один, у меня никого нет. Очень нелегко оторваться от семьи, друзей, уехать на всю жизнь. Одна мысль, что я не увижу родных, уже убивает. Я поддерживаю связь только с женской частью семьи. Женщины меня прикрывают – говорят, что я в Европе работаю.
К.У.: Ваша семья знает о Вашей сексуальной ориентации?
М.: Мужская часть нет. Если бы узнали, меня бы тут не было.
20 декабря 2018 года в рамках Московского механизма ОБСЕ был опубликован специальный доклад. Сведения о насильственных исчезновениях, пытках, бессудных казнях, давлении на правозащитников и гонениях на геев в республике названы в нем неоспоримыми. Доклад подтверждает факт систематических массовых задержаний в Чечне, незаконных удержаний в "секретных тюрьмах" и пыток. В докладе также констатируется участие сотрудников силовых структур Чечни в преследованиях людей.
К.У.: Реакция властей и силового блока в Чечне на гомосексуалистов известна. Вы говорите, что и общество относится крайне негативно, но женщины терпимы к Вашей сексуальной ориентации…
М.: [Женщины] смирились. Они милосерднее мужчин, и для них я, в первую очередь, сын и брат, а не гей. Они не хотели бы лишиться родственника. Сексуальная ориентация – не повод для убийства.
К.У: Чем вы объясняете тот факт, что в Чечне привечают некоторых звезд шоу-бизнеса, которые имеют репутацию гомосексуалистов?
М: Они же не чеченцы. Во-первых, их привозят в качестве медийных персон. Во-вторых, таким образом они открещиваются от того, что преследуют и убивают геев.
К.У.: Каких действий Вы бы рекомендовали гомосексуалам избегать в Чечне?
М.: Совет тут один: уехать из Чечни.
История похищений, пыток и убийств геев в Чечне коснулась не только мужчин. Судьба женщины нетрадиционной сексуальной ориентации оказывается в руках ее родных, которые бывают не менее жестокими, чем силовики, говорится в справке "Кавказского узла" "Убитые за ориентацию — судьба квир-женщин в Чечне". Чечня — не единственный регион, где к геям особое внимание со стороны силовиков. Известны случае вебровки геев с помощью шантажа в Дагестане.
К.У.: Как быть с преследованием со стороны родственников и членов диаспоры?
М.: Здесь, в Европе, можно «не светиться», не называть всем подряд свою фамилию. Ходим там, где светское общество.
К.У.: Может ли случиться такое, что недоброжелатели расскажут диаспоре о том, что рядом с ними проживает чеченец-гомосексуал?
М.: Не исключаю. Но [это возможно] только в том случае, если ЛГБТ-сеть выдаст местоположение, а это тайна. Диаспора может узнать, что, к примеру, в Канаду выехал чеченец-гей. Но ведь Канада - очень большая...
Беседовал Олег Краснов.
