Как живется сегодня российским изобретателям
Как живется сегодня российским изобретателям
В последнее время очень модным стало слово "инновации". Говорят, именно они (то есть прорывные достижения в науке и технике) могут вытащить нашу страну оттуда, где она сегодня находится, ускорить ее развитие, дать толчок экономике и вообще улучшить жизнь россиян. А между тем изрядная доля изобретений и рационализаторских разработок совершается вовсе не в Сколкове (там, похоже, в основном специализируются на разработке и внедрению микро- и макросхем по "умелому" освоению бюджетных средств), а на конкретных производствах, в научных лабораториях, в поле. Так каково же сегодня быть изобретателем в России вообще и в Саратовской области в частности? Есть ли будущее у наших инноваторов? И что делать, чтобы оно, как минимум, не было печальным?
Сегодня мы начинаем об этом разговор.
Цифры и факты
День вчерашний. В 1979 году в СССР в изобретательском творчестве приняло участие 4,5 миллиона человек, ими было разработано и использовано в производстве 33,7 тысячи изобретений и почти четыре миллиона рационализаторских предложений. Количество заявок увеличилось с 102400 (1939 год) до 794 714 (1990-й). Количество зарегистрированных изобретений возросло соответственно с 26 956 до 417 603.
День сегодняшний. Согласно данным Росстата, доля России на мировых рынках высокотехнологичной продукции занимает только 0,3% - в 130 раз меньше, чем у США. Присутствие российских инновационных продуктов на мировых рынках измеряется 0,2-0,3%, тогда как на долю США приходится примерно 40%.
Лишние люди
Теперь спустимся на грешную землю нашего региона. В Саратове, как и в ряде других российских городов, все еще существует региональный совет Всероссийского общества изобретателей и рационализаторов (ВОИР). Ключевое здесь - "все еще" (во многих других регионах эта общественная организация, увы, приказала долго жить, и даже в Москве влачит жалкое существование). Финансирования - ноль, государственной поддержки - ноль, взаимодействие с бизнес-сообществом также минимальное. У местного ВОИР нет даже собственного офиса.
"До недавних пор помещение у нас было, - рассказывает председатель Саратовского областного совета ВОИР Светлана Немкова. - На пересечении Горького и Мичурина. За аренду его я платила из собственных денег. Но потом серьезно заболела дочь, ей потребовалась дорогостоящая операция. Денег на офис уже стало не хватать. И городской комитет по имуществу оперативно через суд выселил нас из занимаемого помещения".
В саратовское ВОИР входит 78 постоянных членов, и с каждым годом их становится меньше. Средний возраст наших "официальных" избретателей и рационализаторов, простите за каламбур, выше среднего. Причем большинство вступило в ВОИР еще во времена СССР. Молодежь либо вовсе не знает о существовании этой организации, либо относится к ней с нескрываемой иронией. И это не удивительно, ведь деятельность общества, по большому счету, ведется лишь формально.
"А что мы можем? - говорит Немкова. - Ну соберемся, ну поплачем про дела наши невеселые... Все! Денег на развитие нам давно никто не выделяет. Максимум, что видим от областной власти, это почетные грамоты или благодарственные письма по случаю. На предприятиях к изобретателям отношение исключительно потребительское и рваческое. Их разработки бизнес, если и внедряет, то исключительно за большое спасибо. А если оформил патент, то и вовсе — иди отдыхай: никто с тобой связываться не будет, потому что в этом случае тебе придется платить.
Стимулов, по большому счету, никаких не существует. Одним из последних сюрпризов от государства стало упразднение звания "Заслуженный изобретатель России". Удивительно, что такую политику ведет государство, в котором чиновники без умолку твердят об инновационных технологиях. Стоит ли удивляться тому, что вся более или менее перспективная молодежь уезжает за границу?!"
За кем будущее?
При желании, конечно, можно назвать жалобы Светланы Немковой несостоятельными, а само ВОИР — отжившей структурой, пахнущей нафталином советской эпохи, рудиментом плановой экономики. Можно предположить, что экономике рыночной никакие прослойки халявщиков, никакие общества и клубы по интересам не требуются. Мол, есть инноватор и есть бизнес. И если изобретение или рационализаторская разработка востребована рынком, они обязательно будут внедрены, а автор получит солидные роялти. Теоритически, возможно, это и так. Практика же показывает совершенно иное.
"Нужно понимать, что с момента внедрения в нашу жизнь ЭВМ количество различных изобретений выросло многократно, - говорит известный саратовский изобретатель, специалист по вопросам инновационной деятельности государственного бюджетного учреждения "Информационно-консультативная служба агропромышленного комплекса Саратовской области" Сергей Пестряков. - И отобрать из этого объема действительно серьезные и революционные изобретения невероятно трудно. Данный процесс требует огромных усилий и капитальных вложений. И за той страной, которая сделает на это ставку, будущее. Россия до недавнего времени к таковым не относилась. Да и сейчас довольно медленно и неуклюже раскачиваемся".
По словам Пестрякова, внедрить в производство новое изобретение в нашей стране чрезвычайно тяжело.
"Экономическая ситуация этому не способствует, - считает он. - Во-первых, это связано с рисками. Во-вторых, сам процесс внедрения - многоступенчатый и дорогостоящий. Все это не сулит быстрой отдачи, а, следовательно, не выгодно бизнесу. До недавнего времени ему проще было купить новое, современное оборудование, препараты или еще что-нибудь за рубежом. Дешевле выходило. Сейчас уже не дешевле, но, во-первых, время упущено, а, во-вторых, как говорит наш премьер Дмитрий Медведев, денег нет. Все опять, как видите, упирается в политику государства. Для сравнения, в США на изучение и внедрение новых разработок тратятся весьма приличные средства. Для начала проводится их (изобретений) тщательный мониторинг, по итогам которого государство оплачивает внедрение вошедших в десятку лучших проектов на 50%, в пятерку лучших - на 80% и в тройку лучших - на 100 %. Другой пример - Китай. Там тоже государство сумело выстроить экономику под нужды производителя. Они сумели заглянуть и предвидеть будущее. А мы, создается впечатление, уверенно катимся в прошлое. Наши изобретатели предоставлены сами себе."
Далее - везде...
Справедливости ради стоит отметить, что подобная ситуация складывается отнюдь не только в Саратовской области.
"Я - владелец 249 патентов, семь из которых включены в федеральный список "Перспективные российские изобретения", - рассказал нам житель Казани Николай Староверов. - Автор труда, включенного в список "100 лучших изобретений России" за 2011 год (новое горючее для космических ракет). Автор нескольких статей в журнале "Изобретатель и рационализатор". Неоднократный лауреат регионального конкурса "Лучшее изобретение". Обладатель звания "Гордость России". Почти половина моих изобретений - военные или двойного назначения. Но ни одно из них не внедрено и не будет внедрено в этой стране. Почему? Допустим, я предлагаю свое изобретение на соответствующее предприятие. Мне отвечают: "Мы производим то, что нам предписал проектировщик — КБ или НИИ, и не имеем права не только начать новое производство, но и изменить конструкцию даже винтика".
Возможно, вы подумали: ничего страшного, ведь самые лучшие специалисты сидят в этих КБ или в НИИ, и все самое хорошее изобретают именно они. Жесточайшее заблуждение! В этих КБ или НИИ изобретать могут примерно человек 10 (если считать без лжесоавторства), а в России, по некоторым данным, 300 тысяч реальных изобретателей. Понимаете, государство использует в этом учреждении только 1/30000 своих изобретательских ресурсов! И результат получается соответственный - во всех отраслях мы отсталые."
Помощь сверху
Справедливости ради стоит отметить, что и на уровне РФ, и на уровне правительства Саратовской области неоднократно предпринимались определенные усилия для оживления ситуации в сфере инноваций. С 2005 года у нас организовывали салоны изобретний, инноваций и инвестиций, где демонстрировались разработки самого широкого спектра отраслей науки и промышленности. В 2009 году правительство региона приняло инновационную научно-техническую Программу "Развитие высоких технологий в Саратовской области" (автором ее стало местное министерство промышленности и энергетики). Наконец, на уровне областного минэконома были созданы специальный венчурный фонд и бизнес-инкубатор, целью которых было стимулирование новых, прорывных научных разработок и рационализаторских предложений. Однако и фонд, и инкубатор сработали, по сути, вхолостую: гранты получили единицы, да и то, говорят, из своих. Программу из-за нехватки финансирования пришлось закрыть еще в 2013-м. Тогда же в Саратове состоялся последний (во всяком случае, пока) инновационный салон. И результаты не заставили себя ждать. Уже в следующем году Национальная ассоциация инноваций и развития информационных технологий (НАИРИТ) и Ассоциация инновационных регионов России (АИРР) опустили в своих рейтингах Саратовскую область на 15-е и 24-е места соответственно. Еще спустя год эксперты "РИА Рейтинг", основываясь на данных Росстата, в оценке развития науки поставили наш регион на 37-е место из 80, а в подгруппе "Технологическое и инновационное развитие" и вовсе - на 41-е.
Однако несмотря на то, что раньше наш регион занимал в этих рейтингах более высокие места, он до сих пор является "средним инноватором".
Точки приложения
По мнению экс-министра экономического развития и инвестиционной политики Саратовской области Владимира Пожарова, целью государства является придание импульса развитию инновационных технологий, которые в большинстве своем уже сгенерированы ведущими саратовскими вузами.
"Необходимо привлечь интерес и энергию бизнес-сообщества к этому процессу, - считает бывший чиновник. - К сожалению, сегодня по-прежнему существует серьезный разрыв между инновационной идеей и серийным производством. Есть масса интересных разработок, которые остаются невостребованными предприятиями из-за отсутствия механизма "упаковки" проектов".
С Пожаровым отчасти согласен и кандидат экономических наук, доцент кафедры антикризисного управления Поволжского института управления им. П.А. Столыпина Владимир Гусев.
"Мощный университетский комплекс, представленный ведущими вузами Саратова, их материально-технической базой и инновационными разработками, наряду с органами региональной власти оказывает непосредственное влияние на развитие инновационной деятельности в регионе, - уверен ученый. - Однако "хромает" именно саратовская промышленность. Некогда славные оборонка, станкостроение, авиационная промышленность, электроника были во многом уничтожены в девяностые годы. Неблагоприятный фон образуется и благодаря непоследовательным действиям федерального центра в отношении многих регионов, в том числе и Саратовской области (чрезмерное налоговое бремя, высокие тарифы, отсутствие госзаказов, недостаточное количество инвестиционных программ), и объясняется отсутствием конкурентоспособных предприятий на современной технологической основе, банкротством многих крупных заводов."
"С наукой у нас все хорошо, но коммерциализация научных достижений – это следующий этап, – говорит заместитель начальника управления по инновационной деятельности Саратовского государственного университета имени Чернышевского Наталия Романова. – В производство внедряется всего 2% запатентованных изобретений. Причин тому много. С одной стороны, это отсутствие менеджеров по трансферу, которые свяжут хорошую идею и денежных людей, готовых вкладывать в рискованное производство. Обычно же патент получают на стадии, когда идея витает в воздухе и опробована только в лабораторных условиях. С другой стороны, производство не заинтересовано в том, чтобы менять свою рутинную работу и внедрять инновации."
Как ни крути, но приходится признать: без мощной поддержки государства нашим изобретателям высоко не подняться и чего-то серьезного для страны не совершить. Бизнес может быть лишь составной частью общего, глобального инновационного процесса. Его роль, безусловно, важна, но все же вторична. Хотя бы потому, что малый и средний бизнес внедрение серьезных, масштабных проектов не потянет, а бизнес крупный, как показывает российская практика, часто ведет себя крайне консервативно в отношении всего нового и революционного. Возникает вопрос: в какой мере и в каких формах это делать? Какие направления в науке и технике для России сегодня наиболее актуальны?
И кто осилит этот путь? Даже те изобретатели и рационализаторы, которые у нас еще остались - это наследие прошлого. Есть ли будущее? Кто выявляет и готовит сегодня новых кулибиных и королевых среди детей? Работает ли сегодня система детского технического творчества? А если работает, то есть ли у этих кружков связь с наукой и производством? Об этом мы поговорим в следующий раз.
