Допущение о том, что Россия рано или поздно своими собственными извилистыми путями, но придет к интеграции с западным миром, существовало у Запада почти четверть века. Даже с учетом опасений Москвы по поводу расширения НАТО после распада СССР казалось, что именно этим курсом идет Кремль – более энергично при Дмитрии Медведеве, менее энергично, но тем не менее – при ранних реинкарнациях Владимира Путина. Теперь же, уверяет корреспондент New York Times Роджер Коэн, Запад убедился, что это мнение было ошибочным.
Допущение о том, что Россия рано или поздно своими собственными извилистыми путями, но придет к интеграции с западным миром, существовало у Запада почти четверть века. Даже с учетом опасений Москвы по поводу расширения НАТО после распада СССР казалось, что именно этим курсом идет Кремль – более энергично при Дмитрии Медведеве, менее энергично, но тем не менее – при ранних реинкарнациях Владимира Путина. Теперь же, уверяет корреспондент New York Times Роджер Коэн, Запад убедился, что это мнение было ошибочным.
