24 мая 2015 года миллионы людей в России и за рубежом отметили 110-летний юбилей нашего земляка, великого писателя, лауреата Нобелевской премии Михаила Александровича Шолохова. Предлагаем нашим читателям беседу с Натальей Калининой, дочерью писателя и нашего земляка Анатолия Калинина, которая рассказывает о дружбе отца с Михаилом Шолоховым.
- Наталья Анатольевна, не могли бы Вы поведать нашим читателям, при каких обстоятельствах познакомились Михаил Александрович
и Анатолий Вениаминович?
- Роман «Тихий Дон» был опубликован в 1928 году в журнале «Октябрь», и Анатолий Калинин, тогда 12-летний мальчишка, прочитал его запоем и решил лично встретиться с Михаилом Шолоховым. В ту пору учительская семья Калининых жила в Миллерово, а оттуда до Вёшек - путь неблизкий, тем более, по тогдашним дорогам. К счастью, шел обоз в Вёшки. Анатолий лежал на мешках с зерном, волы неспешно брели по степи, наполненной волнующими ароматами цветов и трав. А над головой раскинулся бескрайний шатер звёздного неба. Совсем как в повести «Степь» писателя и тоже нашего земляка Антона Чехова, которую Анатолий Калинин к тому времени уже прочитал. Михаила Шолохова он тогда увидел лишь издали, но постеснялся подойти и поблагодарить за «Тихий Дон». Рассказывал, что видел, как молодой, с военной выправкой человек сошел с крыльца, направился к почтовому ящику, взял корреспонденцию. Шолохову было в ту пору 23 года. Долгожданная встреча состоялась в 1938 году, когда 22 - летнего корреспондента «Комсомольской правды» Анатолия Калинина направили в станицу Вёшенскую, чтобы взять интервью у писателя Михаила Шолохова. Беседа тогда сложилась интересная, долгая и откровенная. Шолохов сходу и безошибочно распознал в кареглазом со смоляными кудрями юноше будущего писателя и откровенно делился с ним секретами творческого мастерства. Разговор об этом продолжился и в 1939 году, когда на северо-западе разворачивались события Финской войны. Тогда Калинин уже надел шинель военного корреспондента - та же «Комсомолка» посылала его на советско - финский фронт. Шолохов в то время дописывал последние главы «Тихого Дона». Со всех концов Советского Союза летели письма читателей: «Оставьте в живых Григория! Григорий должен жить!». Шолохова очень волновала эта новая война. Вероятно, он чувствовал, что грядет куда более жестокая и долгая - с германским фашизмом. Отец рассказывал, что когда засобирался на поезд в Миллерово, то Шолохов, понимавший, что шинель не согреет юного писателя, дал ему свой полушубок - на улице стоял лютый мороз. Но отец отдал полушубок водителю, когда сел в поезд. Уже после войны Михаил Александрович спросил у него: «Толя, ты нормально тогда доехал? Не замерз?». «Нет, Михаил Александрович, все в порядке». «А глаза у него лукавые, - рассказывал отец. - Понял я, что-то тут не так. - Полушубок я вернул вашему шоферу, - сказал я». «Ясно. Я так и думал. - Михаил Александрович рассмеялся своим особым заразительным и совсем детским смехом. - Себе взял, разбойник». Потом были другие встречи, много встреч.
- Наталья Анатольевна, извините за следующий, не совсем может скромный вопрос. Ещё будучи студентом Пухляковского техникума, я слышал много разговоров, что Анатолий Калинин якобы побочный сын Шолохова. Откуда такие разговоры?
- Я тоже слышала такие разговоры. И до отца они доходили, но этому он только улыбался. Думаю, они и ушей Михаила Александровича не миновали. Конечно, это не так - у них-то разница была всего каких-то одиннадцать лет. Но в письмах, телеграммах, в телефонных разговорах с Калининым, да и при личных встречах, Шолохов часто называл его сынком. Отсюда, наверное, и пошли эти слухи.
- Наталья Анатольевна, Вы были знакомы со всеми членами семьи Шолохова. Расскажите, какие они в жизни.
- Марию Петровну, жену писателя, видела раза три. Простая, острая на язык, по всему видно, была красавицей, замечательной хозяйкой. И мужа очень любила, хотя, признаться, у Михаила Александровича характер был нелёгкий, это и дети говорили, и сама Мария Петровна. Гений в быту не может быть покладистым. Но это отдельный разговор. Дружила я и продолжаю дружить с Марией Михайловной, младшей дочерью, и со Светланой Михайловной, самой старшей из детей. Они разные, но обе простые в общении, носа не задирают, как некоторые писательские дети. Добрые, умные. И сыновья такими же были - Саша и Миша.
- Спасибо за откровенность, но следующий вопрос опять неприятный: был ли «Тихий Дон» у кого-то позаимствован? Ведь, начиная с 1929 года, эта тема не давала и до сих пор не даёт покоя многим российским и зарубежным «литературоведам» и политикам.
- Нет, конечно же. Мне вообще эта возня вокруг гения кажется глупой и мерзкой, рассчитанной на невежественных людей и злопыхателей. А более всего на то, чтобы опорочить самого великого писателя нашей эпохи и тем самым по плану того же пресловутого Алена Даллеса сказать на весь мир: «Русский народ - это нация недоумков, пьяниц, дегенератов и так далее. Разве русскому под силу написать такой гениальный роман?». Я имею в виду не только русских по крови, а все то огромное духовное пространство, которое объединено русской культурой, нравственностью, нашими непреходящими ценностями. Беда в том, что некоторые, к сожалению, верят в эту клевету, тем самым пороча себя, то есть, расписываясь в своей духовной и интеллектуальной скудости. Жаль мне таких людей. Даже на Западе мало кто верит в эту ересь, поверьте мне. В 90-е годы я побывала на многих книжных ярмарках, зарабатывая деньги как переводчик с английского языка. Неоднократно бывала на самой крупной в мире Франкфуртской книжной ярмарке, в Лейпциге, Болонье, Чикаго... Люди издательского мира, с которыми мне пришлось общаться по долгу службы, смеялись, когда я спрашивала, верят ли они, что «Тихий Дон» написал не Михаил Шолохов, а кто-то другой. Один старый немец, помню, сказал: «Мой отец написал. Ха-ха-ха. Он воевал в России еще в Первую мировую. А почему бы и нет? Вы, русские, очень наивные люди. И своих гениев не можете защитить. Попробовал бы кто-нибудь написать подобную чушь про нашего Гёте или Шиллера. Вот уж бы, точно, в это никто не поверил, а его бы в сумасшедший дом отправили»
- Наталья Анатольевна, а что Вы скажете относительно версии, что рукопись «Тихого Дона», написанного якобы казачьим писателем Фёдором Крюковым и умершим от тифа в 1920 году, мог присвоить тесть Шолохова - П.Я. Громославский, а затем передать Михаилу Александровичу.
- Недавно я разговаривала по телефону со старшей дочерью Михаила Александровича -Светланой Михайловной. Она 1926 года рождения. Хорошо помнит своего деда Громо-славского, атамана станицы Букановской, его рассказы о гражданской войне. Семья Шолоховых-Громославских (Петр Яковлевич приходился отцом Марии Петровны, жены Шолохова) была культурной и образованной: читали книги, выписывали журналы. Так вот Светлана Михайловна сказала, что дед её даже не был знаком с Федором Крюковым, который уже в семнадцать лет подался в Ростов-на -Дону. Петр Яковлевич дальше Новочеркасска, где сидел в тюрьме за свои политические убеждения, нигде не был. Ну, а что касается сплетен о том, что Громославский сам написал «Тихий Дон», либо помог Шолохову его написать, мне это кажется по-детски наивным. Пел Пётр Яковлевич хорошо - в церкви, дома, знал много казачьих песен. Но просто так взять перо и написать гениальный роман - это разговор для невежественных графоманов, которые в школе имели двойки по сочинениям.
- Наталья Анатольевна, а допускаете ли Вы, что тему авторства «Тихого Дона», кроме завистников и про- чих негодяев, могли раз-вить сторонники Троцкого, опасаясь, что откроется вся правда о восстании в Вёшенской в 1919 году?
- Допускаю, но фактами не располагаю. Многие архивы ещё закрыты, а я тем более не историк. Троцкий не любил русскую литературу, искусство. Вообще темы затронуты обширные и материал этот в одну небольшую статью не втиснуть.
- Читая произведение «Время Тихого Дона», понимаешь, что Анатолий Вениаминович бросился в бой, отстаивая честь своего друга, можно даже сказать, всего казачьего рода, не испугался, хотя для него это могло бы плохо кончиться. И ещё неизвестно, почему Анатолию Калинину,кавалеру трех орденов Ленина, не присвоили звание Героя Социалистического Труда.
- У Анатолия Калинина есть на этот счет прекрасное стихотворение, вошедшее в цикл «Реквием», посвященный Михаилу Шолохову. Вот оно:
Если друг, клеветой
доведённый,
Прежде срока сойдет за черту,
Будь готов на него возведённую
Унаследовать клевету.
Ничего в благодарность
не требуя,
Только дружбой гордясь и любя,
И железному правилу следуя,
Вызывать огонь на себя.
Что касается Звезды Героя, так это И. А. Бондаренко, первый секретарь обкома КПСС, бумагу не подписал. Первый секретарь Усть-Донецкого райкома партии А.А.Акишев трижды запрос посылал - отец об этом ничего не знал, но уверяю вас, Бондаренко не подписывал. Акишев рассказал Калинину об этом уже потом. Отец отнесся спокойно, даже с юмором. Знал он, что начальство не любит, когда его критикуют или же вынуждают отменять те либо иные постановления. Отец писал и публиковал в «Правде» статьи в защиту природы, ругал тех, кто сотки отрезал у людей, опять-таки «сёк» их публично, и вообще вступался всегда за обиженного и униженного простого человека. Многие об этом знают, добрым словом до сих пор поминают Анатолия Вениаминовича. Я говорю это не потому, что в моих жилах течет его кровь. Так было на самом деле, и к дому писателя Анатолия Калинина протоптано много стежек-дорожек теми, кто шел за правдой, кто разуверился в существовании справедливости, обычного, наконец, сострадания. Шел и находил здесь то, что искал.
-Спасибо за беседу!
В.КОСОВ,
специально для «Донских огней».
Усть-Донецкий район.
Фото из семейного архива Калининых.
