Тысячи людей участвовали в ликвидации последствий страшной аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Большую роль в борьбе с последствиями катастрофы сыграла техника – воздушная и наземная, которая перевозила, счищала, дезактивировала…
Не будь этой техники, невозможно было бы так оперативно справиться с катастрофой и неизвестно тогда, какие бы еще последствия оставили страшный взрыв и заражение. Но машины не работают сами по себе, ими управляют и готовят к работе профессионалы.
В редакцию газеты пришли аксайчане – ветераны-участники ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС Борис Васильевич Короченцев и Николай Васильевич Баранов.
Борис Васильевич Короченцев – уроженец Донского края. В 1968 году он поступил на военную службу – служил в военном училище Северной Осетии, в Забайкалье. В 1986 году офицер запаса Борис Васильевич был призван якобы на военные сборы.
– 12 мая 1986 года мы погрузились в Персиановке и поехали в неизвестность. Из Аксая нас ехало тринадцать человек. Никто не знал, куда на самом деле мы отправляемся. Все думали – просто обычные двухмесячные военные сборы для офицеров запаса. А 13 мая уже прибыли в Белоруссию. Нас поселили в 30-километровой зоне отчуждения под городом Брагиным, в палаточном лагере. Я был назначен начальником автослужбы полка. В наши задачи входил выпуск автотехники на линию. Выводили машины на обработку зданий в зоне поражения и другую технику, которая занималась ликвидацией последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Кроме того, я занимался и ремонтом автотехники,– вспоминает Борис Васильевич.
21 июня 1986 года его командировали в Припять в особый отряд, который занимался устранением заражения на самой злополучной станции.
– Туда свезли автокраны со всех секторов, чтобы разгружать доставленные из Киева бетонные плиты у главного входа электростанции. Снимали и увозили землю, а вместо нее укладывали плиты – таким образом пытались заглушить распространение страшного невидимого врага. Каждая смена длилась по 30 – 40 минут, не больше, настолько высок был уровень радиации. Работали в защитных костюмах, после смены проходили процедуру дезинфекции, тщательно мылись и меняли одежду. Жили здесь же – в бомбоубежище самой станции. Так что костюмы нам снимать не приходилось – только менять, они стали для нас повседневной одеждой, – говорит Борис Васильевич.
Несмотря на все меры предосторожности, радиационного заражения было не избежать. За время работы в особом отряде Борис Васильевич получил дозу в 21 рентген – максимальной отметкой было 25.
– В Припяти я пробыл до 4 июля. После этого вернулся обратно в свой полк под Брагиным. Там я за полтора месяца «набрал» более семи рентген – и с общей отметкой за тридцать командир хотел отправить меня в Гомель в госпиталь на лечение. Но я отказался и вернулся домой в Аксай.
После демобилизации Борис Васильевич работал в совхозе заведующим гаражом.
Николай Васильевич Баранов родился в Волгограде. В детстве он с семьей переехал в Аксай. С 1981 по 1983 год служил в армии, до и после службы работал на вертолетном заводе города Ростова-на-Дону – собирал боевые вертолеты и занимался их дальнейшим обслуживанием.
В 1986 году в сентябре состоялась его первая командировка в Чернобыль.
– Мне тогда было всего 24 года. Жили в городе Чернигове. Я и другие мои коллеги с завода занимались модернизацией вертолетов для работы над устранением последствий катастрофы. Одной из моделей, с которой мы работали, был МИ-26 – самый большой вертолет в мире, грузоподъемностью 20 тонн. Такая техника при ликвидации аварии была незаменима. Мы устанавливали на вертолеты фильтры, внешние подвески для переноски грузов. Вертолеты обшивались изнутри свинцовыми листами, а сами пилоты сидели не только в защитных костюмах, но и в защитных свинцовых фартуках. Авиатехника перевозила песок, которым засыпали зараженную местность, вертолеты устанавливали саркофаг над реактором, участвовали в разгрузках, с них производилась дезактивация местности. Было всего три точки в зоне отчуждения, где эти вертолеты грузились и разгружались. Там нам пришлось побывать, чтобы увидеть свою работу в действии. Одной из таких точек был летний аэродром черниговской авиашколы. Сейчас там расположено кладбище «чернобыльских» вертолетов – несмотря на то, что после каждого вылета их дезактивировали, мыли, чистили, некоторые успевали набрать такие серьезные дозы облучения, что работать дальше с этими вертолетами было невозможно. Вот их и оставили там. Некоторой авиатехнике повезло больше – с этими вертолетами мы работали и после катастрофы на Чернобыльской АЭС, до самого их списания, – рассказывает Николай Васильевич.
Командировки длились двадцать дней. У Николая Васильевича их было две – в 1986 и 1987 годах. Казалось бы, всего сорок дней, но даже такой срок оказывал необратимое последствие на здоровье.
– До 1997 года я продолжал работать на вертолетном заводе, а затем ушел по инвалидности. Многих летчиков, работавших тогда с нами, уже нет в живых. Ушли из жизни и пятнадцать человек с нашего отдела на заводе, которые, как и я, ездили в чернобыльские командировки…
Борис Васильевич и Николай Васильевич имеют несколько наград, посвященных годовщине аварии на Чернобыльской АЭС. Борис Васильевич награжден и орденом Мужества 3-й степени.
Эти люди впервые столкнулись со страшной силой атома. Ничего не зная о своем враге, кроме того, что он невидим и несет смерть, они стали между ним и мирным населением и своим трудом, ценой своего здоровья, а некоторые даже и жизни, участники ликвидации последствий катастрофы спасали всех нас. Мужественные и сильные духом, многие из них приезжали туда снова, даже зная, что такое радиация и какой вред она наносит организму. Например, когда Н.В. Баранов ехал в свою командировку во второй раз, он уже знал куда едет. «Но я не боялся, это был мой гражданский долг, и я знал, что должен его выполнить», – говорит он.
Спасибо вам, дорогие защитники, за то, что остановили невидимую смерть и дали нам возможность дышать чистым воздухом!
Екатерина ВИШНИКИНА.
