О том, как менялся внешний облик человека, проживающего (или путешествующего) на территории донских степей, которую в давние века называли Диким полем или Великой Степью, согласилась побеседовать кандидат биологических наук, антрополог, старший научный сотрудник Института аридных зон ЮНЦ ФАНО Елена Батиева.
— По вашим словам, самый древний антропологический материал из обнаруженных на территории нашей области, находился в захоронении могильника «Вертолетное поле» в Ростове-на-Дону. Это энеолит — переходный период от каменного к бронзовому веку (IV — III тысячелетие до нашей эры). Так какой же была внешность этого человека, старше которого на Дону пока не найдено?
— Основываясь на том антропологическом материале, который мне предоставляют археологи, можно заключить, что до первых веков нашей эры все группы населения, которые здесь жили и перемещались, принадлежали к европеоидной расе. А это широкий разрез глаз, лицо, направленное вперед, скулы не развернуты. Напомню, что лицо человека монголоидной расы — широкое, уплощенное, со слабо выступающим носом. Конечно, по внешности разные группы внутри больших рас тоже отличались друг от друга — высотой черепа, шириной лица, углом выступания носа. И можно в какой-то степени визуализировать эти различия, реконструируя внешность по черепу.
— Но они сами друг друга-то отличали?
— Конечно. На что, прежде всего, люди обращают внимание? На цвет волос, глаз, кожного покрова. Это как раз-то реконструировать трудно, имея лишь костный материал. Можно восстановить ширину рта, величину губ, форму носа, форму и величину глаз.
— А что же случилось на рубеже эр?
— В первые века нашей эры в степях начали появляться люди с монголоидным типом лица.
— Это не то самое Великое переселение народов (IV–VII века нашей эры)?
— А что же тогда означают удлиненные черепа, которые находят в захоронениях?
— Это — к вопросу о том, как выглядели люди разных родственных племен одного периода. По-видимому, отличия во внешности были достаточно мелкими, рассматриваемыми лишь вблизи. А для некоторых групп необходимо было выделить себя из прочих — чтобы это было видно издалека. Потому и происходили манипуляции с черепами: их бинтовали в детском возрасте, и они становились удлиненными.
— Это делали всем представителям тех же сарматов?
— У нас встречается искусственная деформация черепов в двух периодах времени — в эпоху средней бронзы (ХVI-ХIII века до нашей эры) и во II–III веках нашей эры, это действительно поздние сарматы. Причем группы с деформированными черепами, как правило, отличались воинственностью. И для таких племен это было «поголовным» явлением — и для мужчин, и для женщин: в некоторых могильниках такие черепа обнаруживаются в 100 процентах случаев. И мало того, что голова была необычной формы, так еще и шапки были высокими, судя по изображениям на инвентаре.
— А позже встречалось ли нечто подобное у других народов?
— В Средней Азии этот обычай бытовал очень долго, у туркмен и сейчас практикуется, но не у всех, а у одной этнической группы, по некоторым свидетельствам, в прошлом также особо воинственной.
— А как выглядели хазары, построившие на территории среднего Дона крепость Саркел (после завоевания русскими воинами — Белая Вежа)?
— Большая часть кочевников хазарского времени были многолоидного типа. Так же, как и во времена Золотой Орды. А население, частично увлеченное ими, частично местное продолжало оставаться европеоидным. Это видно по материалам некрополей средневековых городов. Типичный пример — Азак, нынешний Азов. После развала Золотой Орды в наших степях восстанавливается европеоидный фон.
— А что скажите о казаках, фактически детей разных народов?
— С точки зрения антропологии, это русские люди.
— А бродники (фактически разные группы разных народов. Согласно одной из версий, не сумев создать прочный этнос, растворились в славянской среде и пополнили первые казачьи отряды)?
— Это тоже европеоидный тип, близкий и родной русским. Какая-то часть монголоидных народов после развала Золотой Орды в степи сохраняется — ногайцы, например, но численность их была невелика. В итоге они либо были вытеснены, либо ассимилировались.
— Территория между Салом и Доном — лучшая для выпаса скота, потому кочевники, в том числе и калмыки, туда и устремлялись, и ее осваивали.
— А какого рода необычный антропологический материал вам встречался?
— Встречаются черепа с «неандерталоидной» внешностью. Это — к вопросу, который постоянно дискуссируется: смешивались ли кроманьонцы с неандертальцами, или это были две одновременно существующие, но несоприкасающиеся разновидности человека. В настоящее время генетики нашли подтверждение тому, что их смешение происходило. Так что кое-что мы от них, судя по всему, получили.
— А как насчет болезней?…
— Диагностика по костям ограничена. Мы можем видеть травмы, уродующие патологии, которые сказывались на костной системе. На одной бедренной кости, которая демонстрируется в витрине музея ЮНЦ, можно увидеть остеогенную саркому, то есть, нарост с окостеневшими «неправильными» клетками. И этот экземпляр еще ждет исследования современными онкологами. Ведь онкологические процессы даже на памяти нынешних медиков изменились, вот и интересно, а какие изменения произошли в этой области с тех времен. Такие исследования запланированы.
А насчет типичных болезней, то чаще всего фиксируются хорошо знакомые нам изменения суставов и позвоночника. У женщин наблюдалась высокая смертность в детородном возрасте, связанная, по-видимому, с гинекологическими проблемами. Антибиотиков-то не было. Боевые травмы встречаются почти исключительно на мужских скелетах.
— Как антрополог вы можете подтвердить тот факт, что природа человека очень хрупкая? И не хочется ли призвать ее беречь?!
— У нас — короткая память. То, что было, есть и будет, насчитывает всего десятки тысяч лет. Справляться с природными трудностями мы научились сотню-другую лет назад. Изучать себя человек должен постоянно во всех ракурсах, и это главное, чем он должен заниматься, а не накручивать на себя всякие гаджеты, которых все больше и больше. Ведь микроэволюция хомо сапиенс продолжается под влиянием внешних условий. И человечество обязано о самом себе позаботиться.
