Ростовскому Музыкальному стоит сказать «спасибо!» уже за то, что его репертуар пополняется не всегда «хитами», но самыми разнообразными произведениями, услышать которые, тем не менее — большая радость.
Сценическая история оперной трилогии Сергея Танеева столь скупа, что пальцев одной руки хватит перечислить ее полновесные сценические версии. Не до конца понятое в ХIХ веке, скупо оцененное в веке ХХ, произведение Танеева уникально. По словам режиссера-постановщика и музыкального руководителя постановки Андрея Аниханова, оно «соединяет в себе всю мощь русского музыкального романтизма, ясность формы «строгого письма» и глобальность философских идей.
С точки зрения простого зрителя, монументальность представленного произведения захватывает с самого начала. На сцене обязательный для греческой трагедии Хор. Хористы в костюмах нового времени держат в руках маски античного театра. Так предлагается принять идею кипения человеческих страстей во все времена. А «кипеть» есть чему: не может простить Клитемнестра своему мужу Агамемнону принесение в жертву дочери ради победы в Троянской войне. Да и Эгист, нынешний ее возлюбленный, также жертва семьи Атридов: его отцу, брату Агамемнона, поданы на обед блюда из мяса собственных детей. Все это взывает к отмщению, которое и свершается.
Правда, дети Агамемнона — Электра и Орест — так не считают, и сами идут на месть. Эринии — богини мщения преследуют Ореста. Даже суд в Афинах не может прийти к единому мнению по поводу его поступка. Все решает спустившаяся с небес Афина, прекращая череду кровавых событий и прощая Ореста. Отныне, по ее словам, миром будет править любовь.
Победа отцовского права — налицо (ну, это в древнем мире), а в России к моменту премьеры трилогии Танеева во всю уже работает суд присяжных, для которого суровый закон — не всегда указ, выбор виновного случается и сердцем — прямо, как в случае с Афиной.
Юлия Изотова (Клитемнестра)
Художник-постановщик Ирина Агуф выбрала сценографию строгую. Главную роль на сцене играют проекции на задник, изображающие то самого Зевса-Громовержца, то ворота в Микенах. Иногда эти проекции играют роль иллюстративную, иногда смысловую, но их перебор очевиден. Хотелось бы видеть более четкие движения главных героев оперы: все-таки на сцене греческая трагедия, где главную роль играет не метание персонажей по сцене, а их отточенные, выверенные позы.
Но как же хороши маски, находящиеся то в руках хористов, то закрывающие их лица! И поет хор столь слаженно, как в те времена, когда трагедия была призвана очищать души.
Хороша исполнительница партии Клитемнестры Юлия Изотова, потерявшая покой после мужеубийства. До обидного мало дано музыкального материала Электре (Ольга Пятницких), но сцена ее клятвы впечатляет весьма и весьма.
Можно предположить, что спектакль будет иметь успех — и не только из-за прекрасных костюмов, музыки, впечатляющей сценографии. Он заставляет задуматься о природе человеческих чувств, о правоте прощения и любви, о том, что победители во всех войнах все равно платят немыслимо высокую цену за свою победу. Да и можно ли ее в таком случае таковой назвать?!…
