Однажды один человек сказал, что видал эти наши петербургские белые ночи и что чего их смотреть, такие много где есть – полстраны на севере. А еще, что они даже никакие не белые, а вот в Новом Уренгое – это да, светло как днем. С тех пор что-то такое говорили нам снова, разные люди. В подобные рассуждения закрадываются изначально неверные допущения о том, что ценность белых ночей состоит только в том, что светло, и что чем светлее, тем лучше. Да, летом на северных просторах России ночью светло во многих местах, часто гораздо светлее, чем в Петербурге. Но.
Костёл св. Екатерины на Невском пр., XVIII в.
Прежде всего, есть разница между белой ночью и полярным днём. Если ночью бесконечного полярного дня светло, как днём, то это интересно. Если на дворе стоит белая ночь, то это не только интересно, но и даёт увидеть город в совершенно ином свете, в прямом смысле. Белой ночью свет мягкий, туманный, придающий всему ауру тайны и поэтичности. Но, опять же, белые ночи бывают и в других городах. И все же петербургских белых ночей не увидишь больше нигде, а увидеть их стоит непременно!
Дом книги (дом компании Зингер), П. Сюзор, 1904 г.
Секрет – в чём бы вы думали? – в архитектуре. А точнее в сочетании петербургской архитектуры и этого удивительного молочного света. Петербург возникал и развивался не стихийно: продуманность его ансамблей и архитектуры очень высока. Можно сказать, что в историческом центре Петербурга почти ничто не случайно. Мы не можем заглянуть в мысли Кваренги, Лидваля, Росси, но кажется, эти фасады были созданы специально для белых ночей, башни и трубы, силуэты крыш, очертания скульптурных групп – для того, чтобы так четко и живо вырисовываться на фоне светлеющего неба, мосты – чтобы и они оживали, а их отражения манили в иные сумеречные миры.
Казанский собор, А. Воронихин, 1811 г.
Вот, скажем, пудостский камень известен тем, что меняет цвет в зависимости от освещения. Есть что-то мистическое в том, что добывают его в краю белых ночей. Самой яркой постройкой Петербурга, облицованной пудостским камнем, является Казанский собор Воронихина. Удивительным образом серый собор выглядит жёлтым, лиловым и дымчатым в свете белой ночи. Взглянешь на его массивные колонны и этот песочный шершавый цвет – и фантазия преподносит мысли о вечности, других городах, пустынях или еще о чем-то, известном только вам. И вот в этом и кроется ключ к пониманию того, почему люди так любят прогуливаться по Петербургу белой ночью: нет лучших декораций, чтобы дать простор воображению, ощутить себя героем книг и увидеть рукотворные чудеса, плывущие, дышащие бледным светом.
Вид на канал Грибоедова. Искуственная подсветка зданий в белую ночь кажется лишней.
Б. Конюшенная ул. ДЛТ (Э. Виррих и др., 1909 г.) и Доходный дом Мельцера (Ф. Лидваль, 1905 г. ).
Белые ночи рассказывают нам зачем в Петербурге столько башенок.
Вдоль канала Грибоедова.
Спас на Крови, А. Парланд, 1883-1907 гг. Опять-таки, можно было и не подсвечивать.
Вид на "тройной" мостик над слиянием реки Мойки и канала Грибоедова. Впереди дом Адамини (Д. Адамини, 1827 г.).
Река Мойка.
Марсово поле, на котором растут кашка и фонари.
Михайловский замок, В. Бренна, 1801 г. И снова башенка.
Река Фонтанка и Соляной городок.
Фонарик на Пантелеймоновском мосту.
Музей Центрального училища технического рисования барона А.Л. Штиглица, М. Месмахер, 1895 г.
