В Пермском Театре-театре прошли «Веселые похороны» Людмилы Улицкой
В 2000-е годы имя Людмилы Улицкой стало широко известно читающей публике. Два ее романа - «Казус Кукоцкого» (русская Букеровская премия, 2001г.) и «Даниэль Штайн, переводчик» (первая национальная премия конкурса «Большая книга», 2007г.) получили признание профессионального сообщества. По итогам читательского голосования в Интернете она явилась бесспорным лидером как среди российской, так и зарубежной русскоязычной публики. Одновременно ее произведения вызывают дискуссии, потому что Людмиле Улицкой удалось масштабно и остро выразить на примере судеб людей из СССР, а потом и России одну из главных проблем эпохи глобализма: проблему идентичности человека, национальной, гражданской, религиозной. Среди ее героев немало тех, кто обладает незаурядными природными дарованиями, умом и щедрым сердцем, но их судьбы складываются весьма и весьма драматично, их деятельная доброта для окружающих оказывается под вопросом. Именно потому, что глобализация, сметая национально-культурные различия между людьми, одновременно меняет традиционные представления о том, что такое в человеке «хорошо» и что такое «плохо».
Проблема идентификации чрезвычайно важна и актуальна. Кто ты? Вопрос трудный и тяжелый. В США по этому поводу существует анкета. Я ощущаю себя человеком, потерянным в мире, сказала Людмила Улицкая на пресс- конференции перед спектаклем. Вот Анджей (постановщик спектакля - прим. автора), безусловно, европеец...
Думается, что писатель Улицкая не такой уж потерянный человек, раз она сумела поведать нам о внутренней драме современника на рубеже веков, увидела как прелести, так и опасности свободы от общества, привычек сознания, определенного образа жизни. Вот и главный герой ее «Веселых похорон» из плеяды таких героев: художник из эпохи застоя, покинул СССР, но любит Россию, спустя двадцать лет жизни на чужбине говорит, что там, где вырос, все у него было замечательно. В повести драматическая ситуация связана с последними днями жизни неизлечимо больного Алика (так зовут героя), и в такие дни невольно думается о смысле жизни и смерти. Алик в повести многое вспоминает, и то, о чем он думает и чем дорожит, характеризует его как личность. Сразу скажем, что тема собственного творчества «в штатах» ему вспоминается как только «удачные продажи картин». Более он думает о тех женщинах, с которыми ему было хорошо. Описывая эти встречи, Людмила Улицкая как прекрасный психолог делает акценты на плотские удовольствия от жизни, которые ценил художник. В том, как она описывает его любовные приключения, бывших любовниц в роли «мироносиц» вокруг одра умирающего, за исключением, пожалуй, первой его любви, немало авторской иронии.
Жизнь деятелей искусства русского зарубежья сегодня в России достаточно известна. Мы знаем и можем привести длинный список тех, кто не потерял ни себя, ни свой талант там, в далеких краях вынужденного отъезда, кто в жестких условиях бытового выживания создавал произведения, и они нашли свою аудиторию, в том числе и в России. Выставка работ Эрнста Неизвестного в Московском Манеже зимой этого года (сопровождалась показом массы документов, воссоздающих как раз те времена, в которые жил Алик), - еще одно доказательства тому, как в нашей жизни кое-что зависит и от самого человека, его целеустремленности и системы ценностей.
Кто такой Алик как художник и человек? До самой смерти был личностью, необходимой многим, как многократно утверждают его бывшие пассии? Или незаметно для себя и других измельчал и в своей предсмертной речи не смог ничего более пожелать сидящим на поминках, как «чтобы все напились как следует». Не случайно Ирина, его первая любовь и одна из самых думающих персонажей, задается вопросом: «Он всех любил? Да в чем она, эта любовь, заключалась»?
Перед театром стояла сложная задача - раскрыть неординарность, привлекательность личности Алика. Анджей Бубень, поляк по рождению и воспитанник Петербургской театральной школы, дал свой сценический перевод прозы на сцену. Он уделил большое внимание актерским работам, не стал делать двойного состава исполнителей,словно заранее подчеркивая уникальность сделанного выбора. И надо сказать, что он во многом угадал природу актеров, которым поручил роли в этом спектакле, они все, если можно выразиться, выгодно им поданы.
В роли Алика мы увидели Вячеслава Чуистова, актера с несомненным обаянием, в личностном составе которого есть интеллигентность в ее чисто русском понятии. Он умеет интересно молчать, просто сидеть или передвигаться по сцене. Наталья Макарова в роли Ирины- достойная его партнерша, роль сыграна нервно, с выразительными интонациями в монологах, удивительной пластикой движений, воссоздающих противоречивость ее отношения к Алику. Многого стоят ее постоянные движения руками, в которых она словно стремиться навсегда отряхнуть с себя прах любви к Алику; ее многозначная актерская работа с черным жакетом героини, который Ирина в день похорон надевает на себя - снимает, надевает - снимает. Евгения Барашкова в роли Валентины создает демократический тип женщины, которая носит красный лифчик под светлой майкой как одежду, подчеркивающую главное достоинство ее образа. Монолог героини о любви к Алику Евгения Барашкова читает уверенно и заразительно. В ее героине столько энергии, что веришь: Валентина вскоре найдет себе нового поклонника, которого с удовольствием прижмет к своей любвиобильной груди. Татьяна Синева в роли Марии Игнатьевны, народной целительницы из Белоруссии, правдива в своей характерности, роль психологически оправдана, тоже подана с юмором. Похожий на маргинала мигрант Фима с советским дипломом врача в исполнении Дмитрия Захарова - еще одна ироническая краска в обобщенном образе толпы у постели умирающего. Любопытно и даже смешно смотрятся в ролях раввина и православного отца Виктора артисты Владимир Сырчиков и Альберт Макаров в их диалоге на тему ухода убежденного атеиста в мир иной.
Особую сложность в смысловом пространстве повести представляет роли жены Нины, то ли «дуры», то ли «алкоголички», как о ней отзываются друзья дома; то ли безумно самоотверженной в любви (если судить по действию) женщине, окрестившейся в Америке и желающей обратить в православие своего мужа. Екатерине Романовой, которая чисто внешне выглядит этакой тонкой березкой, пока не хватает подробностей в роли, чтобы зритель понял, что за человек перед нами. Еще одно действующее лицо - Джойка - Екатерина Пискажева. С помощью музыки и вокала она пыталась вывести сюжет на новый, более высокий уровень бытия. Но ее усилия пропали втуне для тех, кто сидел в 9-м и 10-м рядах зрительного зала, потому что словам не хватало внятности (проверено не только на себе). Тишорта - Алена Терехина, молодая актриса, создала образ ершистого подростка, внебрачной дочери Алика.
В целом спектакль был выстроен как монологи персонажей об Алике, обращенные в зрительный зал. В этом видится угаданное режиссером глубокое одиночество каждого, их отчужденность друг от друга, несмотря на то, что они все в одной квартире, все озабочены состоянием здоровья Алика. Не случайно сценограф Елена Дмитракова построила для каждой женщины прозрачный куб, в котором они, как коллекционный экземпляр художника, выставлены на обозрение. А рядом с ними в углу куба маленькие куклы, своего рода символ отмершей части личности персонажей. Раздвоен на куклу и живого актера образ самого Алика. Но кукла «Алик» сделана почти в человеческий рост. Именно с ней носятся по сцене бывшие любовницы и жена художника. А в это время актер, олицетворяющий живую душу Алика, в одиночестве гуляет по квартире, иногда кое-что сообщает зрителям, взбирается на огромную металлическую конструкцию... Душа Алика никому не нужна, она тоже одинока. Типично европейское театральное представление об экзистенциальной драме человека. Эта эмоциональная атмосфера хорошо отражена в протяжной и печальной музыке Виталия Истомина.
Словом, тотальное одиночество полуживых героев «Веселых похорон» постановочная группа вместе с режиссером выразила достаточно ясно. Если бы в актерскому юмору добавился балетный, «похороны» в духе автора приобрели бы более веселый характер. Зато загадка личности Алика так и осталась неразгаданной. Думается, здесь подвох кроется в инсценировке. В ней не хватает эпизодов взаимодействия персонажей, в которых бы раскрылся драматизм жизненных отношений и, как следствие, «пейзаж души» главного героя. Тогда бы и зритель смог лично убедиться, наблюдая действие, совершенное здесь и сейчас, в бесценных качествах личности Алика.
Когда спектакль завершился, Людмила Улицкая вышла на сцену с экземплярами своей новой книги, которую подарила исполнителям. А зрители принесли в этот день Людмиле Улицкой ее книги из своей библиотеки, чтобы автор поставил на них автограф. Она сделала это с большой охотой.
Фото автора и из архива театра
