Он не уверен, что происходящее приведёт к позитивным последствиям.
Вечером, 25 февраля, в соцсетях депутата Госдумы Олега Смолина появился пост, в котором политик заявил о том, что «ошибся в прогнозах» о ходе действий, которые последовали после признания ДНР и ЛНР.
Смолин сказал, что не мог голосовать за это, не изменяя себе, и не верил в то, что Россия могла начать боевые действия на территории Украины в 2022 году, как не верил в то, что в 1993 году Борис Ельцин совершит переворот.
В разделе «Блоги» мы публикуем тексты независимых авторов — известных и не очень, но обязательно имеющих свой взгляд на ту или иную ситуацию в городе, стране, мире.
Депутат Госдумы
1. Не голосовать за признание Донецкой и Луганской народных республик, не изменяя себе, я не мог. Поскольку всегда был категорическим противником разрушения Советского Союза: я не поддержал ни Декларацию о государственном суверенитете (т.н. независимости) РСФСР, ни соглашение в Беловежской пуще. Более того, на съездах Народных депутатов России в 1990-91 годах отстаивал поправки, смысл которых сводился к следующему:
как сторонники народовластия мы должны признавать право народов национальных республик на самоопределение, вплоть до отделения от Союза;
но как сторонники того же народовластия мы должны признавать и право автономий и регионов в рамках этих республик остаться в составе Советского Союза или присоединиться к России, если они того хотят.
Поэтому поддержал признание Южной Осетии, Абхазии, воссоединение Крыма с Россией. Менять позицию в отношении ДНР-ЛНР для меня, мягко говоря, поздно.
2. При этом был убежден, что в Донбассе повторится абхазский или югоосетинский вариант: наши войска встанут на линии соприкосновения и защитят население республик от обстрелов и угрозы захвата территорий со стороны украинских националистов. Одновременно это затруднило бы принятие Украины в НАТО из-за неурегулированности вопроса о ее границах.
Так думал не я один: даже президент Зеленский в большую военную операцию со стороны России не верил. Но от этого не легче.
3. Услышав о начале крупномасштабных боевых действий на Украине, испытал потрясение. И пока не могу себе ответить на несколько вопросов.
Во-первых, как российский интеллигент я убежден: военная сила должна применяться в политике лишь в самом крайнем случае. Все серьезные эксперты говорят, что крупномасштабные военные действия на Украине «легкой прогулкой» не будут. Мне жаль человеческих жизней – и наших, и не наших. Тем более, что половину моей собственной жизни мы жили в единой стране.
Правда, мы понимаем: Украина, хотя и медленно, дрейфовала в сторону НАТО, а Запад накачивал ее оружием. Рано или поздно украинские радикалы попытались бы силой вернуть часть Донбасса, а, возможно, и Крым. Но имеем ли мы сейчас тот самый крайний случай, когда другого выхода нет, - большой вопрос. Ответа на него мы уже не получим, ибо история не знает сослагательного наклонения.
Во-вторых, неочевидно, можно ли с помощью военной операции достичь цели демилитаризации Украины. Ее оккупация как цель Владимиром Путиным не заявлена и не реальна. И если теперь каким-либо путем будет заключен договор о нейтральном статусе Украины, совершенно не факт, что через некоторое время ее новое правительство этот договор не расторгнет.
В-третьих, неизвестно, сколько пройдет лет, а, скорее, десятилетий, пока восстановятся дружественные отношения между нашими народами. Опыт Чехии тому пример. Неслучайно наши действия на Украине осудил чешский президент Милаш Земан, который всегда считался пророссийским.
В-четвертых, экономические санкции наверняка ударят не только по русско-лондонским олигархам. Это принесет стране даже некоторую пользу, заставив их вернуть часть денег в Россию. Проблемы будут и у рядовых граждан. И тоже, как минимум, на несколько лет. Если военные действия на Украине поставленных целей не достигнут, плата народа за это решение окажется чрезмерной.
У Булата Окуджавы есть строки:
Чтоб, ошибившись раз,
Не ошибаться снова.
Снова ошибаться не хочу. От дальнейших прогнозов пока воздерживаюсь.
Читайте также на Om1.ru
