А. МИТНОВИЦКАЯ: Добрый вечер! Рядом со мной публицист Дмитрий Ольшанский. Дмитрий, рада знакомству.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Добрый вечер! Взаимно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Этот день был очень богатый на новости с Украины, причём одна другой краше: тут и Коломойский, тут и задержанные представители ГСЧС. Давайте, наверное, с них начнём. Только что появилось видео, мы его разглядели: под белы рученьки, прямо во время заседания Кабмина, взяли и увели двоих. Это – глава Государственной службы по чрезвычайным ситуациям Сергей Бочковский и его заместитель Василий Стоецкий. Причём Арсен Аваков сказал, что это не было спектаклем, это была своеобразная прививка. В чём разница-то особая?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Никакой разницы нет. Конечно, это спектакль. Он связан с тем, что сейчас мы имеем аппаратную, политическую победу президента Порошенко, и он продолжает свои демонстративные выволочки в разные стороны. Говорят, что арестованные принадлежали скорее к клану премьер-министра Яценюка. Недавно мы видели отставку Коломойского, а до этого - цепочку уголовных дел, самоубийств и так далее чиновников и депутатов бывшей Партии регионов. То есть, в разные стороны направляются эти мероприятия. Украина в этом смысле ничем не отличается от России. Общность России и Украины в том, что здесь человек, которого арестовывают по подозрению в коррупции – всегда просто козёл отпущения, который проиграл аппаратную борьбу. Или его покровитель проиграл аппаратную борьбу, и его решено сделать крайним по какой-то причине, он перешёл кому-то дорогу. Понятно, что и на Украине, и в России за всё это можно арестовать всех, в том числе и тех, кто сам производит аресты.
А. МИТНОВИЦКАЯ: То есть, вы предполагаете, что эти двое – Бочковский и Стоецкий – вообще совершенно не при чём?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Нет, на них, наверное, как и на всех, что-то есть. Просто одних трогать нельзя, а других можно потрогать, и поскольку их можно, то в ситуации, когда обществу нужно предъявить виноватых, коррупционеров и так далее, кого-то приносят в жертву.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А какому обществу их предъявляли? Для кого это всё было?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Предъявляли украинскому обществу, которое сейчас переживает период разочарования в самых разных партиях, потому что очень тяжело жить. Война, бедность, цены растут, денег нет – всё очень трудно. И поэтому срочно нужно показывать какие-то успехи. Поскольку невозможно сейчас показать успехи на ниве войны, то они пытаются показать успехи на ниве преследования каких-то проштрафившихся чиновников.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А уж не для Международного валютного фонда ли всё это было сделано?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: В Международном валютном фонде сидят такие сухие, похожие на старые пни, бюрократы, которым совершенно всё равно, что какого-то Васю там «замели». Во-первых, они знают цену всем этим странам, во-вторых, они дают деньги не под арест Васи, а под определённые жёсткие условия их отдачи и сокращения социальной системы той или иной страны, которой они их дают.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Ну как же? Moody’s сегодня понизило рейтинг Украины, говорили о том, что реформы идут, но не особенно результативно. Так может быть как раз способ убрать этих людей – это ответ?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: На международных чиновников это всё не рассчитано, абсолютно нет. Международные чиновники знают язык цифр: это сократили, это порезали, и так далее. Это рассчитано на телезрителя. Телезритель должен видеть, что что-то делается, что с ворами борются. Мы же это хорошо знаем по России: тоже были то оборотни в погонах, которые потом куда-то девались, то дело Сердюкова, которое ничем не кончилось. Сидела женщина из Министерства обороны дома, в какой-то невероятной квартире.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Она по-прежнему там, занимается своим творчеством.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Это всё абсолютно то же самое. Просто в украинской системе такими вещами заниматься легче, чем в нашей, потому что наша более закрытая, более ранжированная, жёстче организованная. А там такой хаос из группировок, противостоящих друг другу, которые более равноправны, поэтому они то и дело одерживают друг над другом такие вот красивые победы.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Несколько дней, почти неделю, тянулась вся эта история с «Укрнафта», и в итоге Коломойский покинул свой пост главы Днепропетровской области. Это тот результат, которого от него ждали?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Ну, смотря кто. Коломойский пал жертвой вашингтонского и брюссельского «обкома», потому что на Западе сделали очень чёткую ставку на Порошенко, и им не нужна конкуренция со стороны Игоря Валерьевича, который, видимо, взял в свои руки очень много ресурсов одновременно: и политических, и экономических, и военных – всё сразу. Получился губернатор, олигарх и главнокомандующи й в одном лице. Это очень много, это полноценный средневековый барон. Короли всегда боролись с баронами, это была традиционная история в Средневековье. То же самое и тут, но гораздо проще: если средневековый барон мог просто выставить хорошее войско, и королю было бы тяжело с ним справиться, то здесь все находятся в одном международном финансово-эконом ическом поле. Если бы Коломойский начал вести открытую борьбу с президентом Порошенко, на что у него было и есть в руках очень много ресурсов, то он бы немедленно стал персоной нон-грата в странах Первого мира, и это был бы конец. Поэтому он должен сдаться, как до него сдались и все остальные. Ведь это длинная цепочка.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А уход с поста – это сдача?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: В общем да. Сначала сдался Янукович со своими приближёнными, хотя он легко мог разогнать майдан. Потом сдалась Юлия Тимошенко, которая явно претендовала после освобождения на то, чтобы стать лидером Украины, и никак не стала протестовать против того, что её аккуратненько отодвинули. Публично сдался Ринат Ахметов, у которого было очень много ресурсов, чтобы противостоять совершенно чужой ему власти у себя, на востоке Украины. Но он предпочёл отойти в тень и не занять никакой чёткой позиции. Теперь вот Коломойский. Это просто ситуация, при которой люди понимают, что если у них нет ярлыка от Золотой орды, то, как только они вступают в открытую борьбу, они становятся запрещёнными на Западе, а это для них недопустимый вариант.
А. МИТНОВИЦКАЯ: У вас нет ощущения, что Сергей Бочковский и Василий Стоецкий, которых сегодня на заседании Кабмина заковали в наручники и вывели – это своеобразный громоотвод? Что, может быть, на их месте мог быть Коломойский, да вот нельзя его так?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Коломойский не мог, он – очень крупная фигура. Но Коломойского нужно убрать, и он соглашается на это, потому что понимает, что иначе его «забанят» в Евросоюзе, США и везде. Так же понимали это и Тимошенко, и Ахметов. И семья Януковича, которую, правда, всё равно «забанили». Они все находятся в этой ситуации, и ситуация для них абсолютно проигрышная. В этом смысле я бы хотел обратить внимание на то, что история с Крымом получилась такой лёгкой именно потому, что в Крыму не было какого-то олигархического хозяина. Там не было какого-то большого барона с большим количеством активов, который бы контролировал регион. Если бы он был, то, может быть, всё было бы гораздо сложнее. Там были люди, богатые по меркам обычного человека, но на самом деле не серьёзные.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Не того уровня?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Да, совершенно не того уровня, и поэтому всё было проще. А когда есть сверхбогатые люди, то они абсолютно безальтернативно завязаны на то, что скажут в Европе и Америке.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Каков Ваш взгляд на то, что сейчас происходит в Донбассе? Опять война близится? Некоторые эксперты уже говорят об этом: сейчас весна, станет потеплее, и снова начнётся.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: По-моему, это общая точка зрения, что поздней весной снова начнутся военные действия. Но я, по крайней мере, надеюсь, что на этот раз, в отличие от зимней кампании, ситуацию на фронте удастся серьёзно взломать, потому что это очень неприятная история, когда линия фронта пролегает так близко от крупных городов. Это очень взрывоопасная ситуация, которая в любой момент может кончиться кровью людей. Так быть не должно, граница должна быть отведена куда-нибудь в степи, и тогда будет легче.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Этим, соответственно, должны заниматься ополченцы. Официальному Киеву и Нацгвардии это, вроде как, не очень выгодно.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Да, ополченцы при поддержке «военторга». Вопрос в том, попытается ли Киев напасть. Мне кажется, что у них нет шансов в военном противостоянии, но с другой стороны, может быть, и нет такой задачи – победить. Задачи могут быть совсем другие, например, продлевать и усиливать ситуацию конфронтации с Россией. Это ведь тоже может быть выгодно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Насчёт ввода войск: эта тема особо активно обсуждалась в последние дни. Снова предлагают дать Владимиру Путину это право, если Барак Обама утвердит поставки оружия в Киев. Как Вы на это смотрите? Есть совершенно разные точки зрения: кто-то говорит, что не надо торопиться, а кто-то поддерживает. Вы с какой стороны?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Это всё давным-давно превратилось в пустые дипломатические игры, жесты. Понятно, что и со стороны американцев поставки оружия – это жест, который ничего не меняет. Оружие там и так идёт из стран Варшавского блока, в частности, из Польши: танки и так далее. Если американцы дадут им оружие, это ничего не изменит в ходе военных действий. Соответственно, идёт обсуждение того, какие жесты можно противопоставить жестам США. По-моему, это всё не очень интересно, это вопрос для политиков в плохом смысле этого слова. Тема ввода войск на Украину была актуальна для прошлой весны, когда речь шла о том, что Россия будет достаточно смелой и активной для того, чтобы решить вопрос одним ударом. Поскольку сейчас, к сожалению, никто этого всерьёз не обсуждает, то это чисто церемониальная вещь: будут Путин и Совет Федерации что-то объявлять или не будут – не имеет никакого значения. Существует достаточное количество ресурсов, позволяющих при принятии такого решения отбить любой удар со стороны Украинской армии и нанести любой встречный удар.
А. МИТНОВИЦКАЯ: То есть, вы полагаете, что ничего не будет ни со стороны США, ни со стороны России?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Нет, я говорю, что может быть всё, что угодно, но значения это не имеет. Я хочу сказать, что любые решения могут приниматься на фоне любой риторики: любые жёсткие решения могут приниматься на фоне мирной риторики и наоборот. Одно с другим совершенно никак не связано.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Ещё немного об Украине: два слова о футболисте, который навестил украинских солдат. Полузащитник петербургского Зенита, капитан сборной Украины Анатолий Тимощук приехал на встречу с силовиками, а вместе с ним ещё пять игроков, тренеры, вратари, новый президент Федерации футбола Украины. Привезли подарки: игровые майки, шарфы, вымпелы и прочую атрибутику украинской сборной. Вы это как расцениваете? Надо ли его осуждать?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Ну, привёз и привёз, очень хорошо. Что, раненые, что ли, не люди? Молодец, я хорошо это оцениваю, потому что считаю, что человек имеет право на сочувствие и солидарность с теми, кто ему небезразличен. Считаю, что нам нужно думать не об этом, а о том, что огромное количество гуманитарной помощи Донбассу просто тормозится на много суток на границе, и наша граница не даёт людям помогать, везти гуманитарку. Это гораздо важнее, чем то, кто там в Зените играет.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но всё-таки один важный момент: деньги-то он получает здесь, в России, и эти деньги исчисляются миллионами.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Всё это совершенно меня не интересует.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Может, Вы просто футболом не увлекаетесь?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Дело не в футболе. Давайте начнём с себя, с наших действий. Ни с того, что делает какой-то украинский футболист, который где-то играет. Важно то, что делают люди, которые находятся здесь: наши чиновники, наши пограничники. И мы видим, что сугубо с нашей стороны, где нет никакой Украины и её граждан, регион (Донбасс) живёт совершенно чудовищно, люди зачастую голодают, а огромная, богатейшая страна Россия не в состоянии обеспечить ситуацию, при которой люди бы чувствовали себя спокойно. Это при том, что эти люди должны быть нам дороги как никто, потому что они взяли на себя ответственность выступить на стороне России, приняв риск настоящей войны.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Что значит «выступили на нашей стороне»?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Они выступили солидарно с нами в прошлом году, очень чётко сказав «нет» движению от России. Смысл всего, что происходило в Киеве, был в том, что с Россией решили развестись. Донбасс сказал, что не хочет разводиться с Россией. И не помогать или помогать в полруки людям, которые, рискуя жизнью, проявили с нами солидарность…
А. МИТНОВИЦКАЯ: А двадцать гуманитарных конвоев – это не помогать?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Это просто смех, потому что это что-то около 1% от суточной нормы того, что нужно. Это чистый пиар и не имеет серьёзного значения.
А. МИТНОВИЦКАЯ: ООН и того не делает.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Ещё раз: нам не нужно кивать на ООН. Донбасс – это не ООН, там русские живут. Они хотели жить с Россией, и война началась из-за этого, это важно. А мы всё время сидим и киваем на то, что ОБСЕ плохое, НАТО плохое, Евросоюз плохой, Госдепартамент США плохой – все плохие. Я не спорю, но давайте начнём с себя.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Чтобы закрыть тему с надвигающейся угрозой военных действий на Донбассе, когда весна станет чуть теплее – как предотвратить это всё?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Предотвратить это всё можно было давным-давно, решив этот вопрос военным путём. Но поскольку Россия не хочет ничего трогать и что-то менять, то, фактически, сейчас мы живём как Советский Союз в последние два года перед войной: тогда шли заклинания о том, что наша дружба с немцами неизменна. Вместо того чтобы наносить упреждающий удар, идёт ожидание: куда ударят, кого разбомбят, кого убьют? По-моему, ничего хорошего.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Уместно ли сейчас наносить этот упреждающий удар? Год уже прошёл. Год Россия убеждает весь мир в спокойном дипломатическом разрешении конфликта.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Мир бессмысленно убеждать. Надо своих людей выручать в очень трудной ситуации, трудной и политически, и с военной и гуманитарной точки зрения. Надо выручать своих людей и не вести себя так, как в фильме про так называемую несуществующую «крымскую весну». Надо вести себя честно и последовательно.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Наверное, надо сейчас подвести итоги голосования: 91% поддерживает Дмитрия Ольшанского. И сообщение от слушателя: «Полностью Вас поддерживаю. Сейчас в отношении Донбасса есть только военное решение, и Россия должна, наконец, принять это решение. Но ведь Украина была проворонена много лет назад и проиграна западным миссионерам. Как вы думаете, должна ли Россия сейчас включиться в эту идеологическую борьбу или это уже бесполезно?» Вообще, слушатель правильно Вас понял?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Да, всё правильно, но для этого нужна другая страна, не та, что у нас есть здесь. Мы не можем иметь дело с настоящей Россией, в каком-то смысле её нет: не в формальном смысле, а в сущностном. Здесь же процветают те же самые ценности, что и на Украине, и это важно понимать. Здесь всё то же самое: олигархи, которые немножко по-другому устроены, лизоблюдство перед западными «обкомами», но замаскированное под чувство обиды. Вот недавняя история с бесконечным обсуждением того, приедет Меркель на 9-е мая или не приедет – это совершенно чудовищно. Это показывает всю степень психологической зависимости от Меркель. В нормальной стране никому не было бы до этого дела, это совершенно не важный вопрос. Совершенно такое же лизоблюдство, такое же стремление всё время воровать и «пилить», такое же наплевательство на людей. Есть несколько разделяющих вещей: на Украине олигархи конкурируют между собой, а здесь они построены в централизованную систему. Это такая же разница, как между допетровской Московской Русью и Польшей того же времени: в Польше была конкуренция шляхты, а здесь был царь и при нём по ранжиру бояре. Вторая разница в том, что на Украине разрешен украинский национализм, украинский патриотизм, даже украинский шовинизм – совершенно разные вещи, и хорошие, и очень плохие. Здесь всё наоборот – советская схема, при которой русских не существует, а существует очень много национальностей, и все они объединяются понятием «россияне». Но на самом деле, возвращаясь к теме вопроса, мы именно потому ничего не могли противопоставить Украине, что здесь такое же коммерческое государство, и мы не можем в ближайшем будущем ожидать от России смены ценностей, благодаря которой мы могли бы успешно и всерьёз экспортировать на Украину русскую культуру через школьное и университетское образование, через медиа и так далее. Ожидать этого, к сожалению, совершенно бессмысленно, поэтому ситуация остаётся подвешенной, даже безотносительно войны, потому что пока не очень понятно, где будет фундамент сопротивления дерусификации этого огромного региона.
А. МИТНОВИЦКАЯ: А тот факт, что в торговых сетях Донецка появились ценники в рублях и гривнах, Вы как воспринимаете? В этом есть какая-то основа?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Это удобнее для людей, но я сейчас не об этом говорю. Наоборот, мы видим, например, что в Донецкой республике делается упор на то, что они будут возлагать цветы к памятнику Тарасу Шевченко. Зачем это всё надо? Вместо того чтобы всячески подчёркивать единство Донбасса с Россией, они опять впрягаются в «старые песни о главном». Как вы понимаете, с другой стороны фронта никто никогда не будет отдавать дань уважения людям, которых они символически ассоциируют с российской агрессией, Советским Союзом и так далее – это исключено. А здесь продолжается эта чудовищная и жалкая игра: «Да мы же вас любим, да мы же все вместе». Это заведомо проигрышная позиция, которая никакого понимания не найдёт.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Дмитрий, давайте дадим слово нашим слушателям.
СЛУШАТЕЛЬ: Я не согласен с позицией Вашего соведущего. Некоторое время назад Дмитрий сказал, что начинать надо с себя. Я хотел бы задать вопрос: что конкретно Дмитрий сделал? И второй вопрос: где можно ознакомиться с работами Дмитрия как публициста?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: И тот, и другой вопрос предполагает, что я должен пуститься в саморекламу. Я не буду этого делать, потому что в этой передаче не место саморекламе. Давайте перейдём к следующему.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я только скажу, что в социальных сетях всё открыто и всё доступно.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! Я хочу заступиться за Дмитрия: его гражданская позиция – это уже очень много, что сделано для Украины и Новороссии. И спасибо ведущей, все вопросы, которые я хотел задать, она уже озвучила.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Но мы ещё не закончили, давайте продолжим.
СЛУШАТЕЛЬ: У меня такой вопрос: в том случае, если Россия всё-таки решится на военные действия на Украине, чего нам ожидать, помимо отключения SWIFT или ареста конкретных наших олигархов и политиков? Что ещё есть в арсенале у Запада? И второй короткий вопрос: каково отношение Дмитрия к съезду ультраконсервати вных партий, который проходил в Санкт-Петербурге ?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Начнём со второго вопроса: там выступали некоторые мои друзья из России, которых я очень уважаю, но что касается иностранных делегаций – в основном, как мне представляется, они были довольно маргинальны. Там ничего особенно интересного не было. С одной стороны, не было ничего шокирующего вопреки протестным заявлениям либералов, а с другой – ничего осмысленного тоже не было. Туда просто приехали какие-то иностранцы правых взглядов и рассказывали, как им нравится, что Россия Путина не такая политкорректная, как Западная Европа.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Иными словами, говорить об этом особо и нечего?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Да, там не было ничего такого, что могло бы зацепить внимание СМИ. Теперь что касается санкций и ожиданий. Нужно сразу исходить из того, что всё хорошее, что может из этого выйти, может выйти только случайно. Никто ничего хорошего по доброй воле делать не будет. Под хорошим я подразумеваю две вещи: то, что могла бы сделать Россия и то, что могли бы сделать на Западе. Россия наконец могла бы Украину расчленить и ликвидировать как огромный, распухший от подарков советской власти, политический субъект, который колонизирует свою периферию, дерусифицирует её и заставляет людей жить не так, как они хотят. Правильно было бы её разделить, уже раз и навсегда, и создать уже необратимую ситуацию, при которой возникает новый политической субъект на её остатках. Он может представлять из себя народные республики, может быть Новороссией или Новороссийским федеральным округом Российской Федерации – важно то, что происходит отделение от Украины русских земель, русских людей и создание с ними политической, экономической, военной и культурной общности. Подчёркиваю, что наша власть по доброй воле этого не сделает, потому что такая игра в корне противоречит любым международным договорённостям. Можно надеяться, что Украина распадётся только с горя. Касательно того, что могло бы быть полезного со стороны Запада – было бы полезно, если бы в рамках борьбы с Россией Англия, Швейцария и другие страны начали борьбу с активами нашей элиты на Западе, начали всерьёз вскрывать информацию о счетах и недвижимости, бизнесе, потому что это очень сильно ударило бы по так называемой жизни на два дома. Людям пришлось бы либо оставаться здесь, либо, наоборот, всё бросать и уезжать туда. Паразитическое существование нашей элиты было бы нарушено. Но мы видим, что и там это будут делать только в самом крайнем случае. Никто всерьёз ссориться не хочет, при этом, существующий статус-кво очень не выгоден людям.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! У меня вопрос не по вашей теме: поддерживает ли Дмитрий ЛГБТ-движение в стране и считает ли он распространение этого движения опасным для страны и общества?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Скажу правду: я к этому отношусь нейтрально. У меня не вызывают восхищения эти клоуны на улицах, но я и не отношусь к этому с негодованием или возмущением. Я объясню, как я к этому отношусь, метафорой: сейчас на разных официальных мероприятиях в России мы всё время видим байкера Хирурга. Байкер Хирург – неформал, а проще говоря – тип мужчины в косухе, с волосами до плеч, с серьгой в ухе, с татуировками и так далее.
А. МИТНОВИЦКАЯ: К чему вы клоните?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Сейчас Вы поймёте. Если мы вспомним то время, когда и Хирург, и ему подобные товарищи начинали свою неформальную деятельность – это был 1980-й год – такие люди были вызовом для общества и, тем более, для государства. Милиционеры хотели забрать их в отделение, дружинники хотели их постричь. То есть, это было абсолютно неприлично, и невозможно было себе представить, что члены Политбюро ЦК КПСС будут стоять на одной сцене с таким мужиком. Прошло четверть века, не такой долгий срок, – и никого в стране, даже самую провинциальную старушку, не волнует этот вопрос. Адмирал Черноморского флота, президент, премьер-министр могут быть с байкерами на одном мероприятии. Я хочу сказать, что пройдёт ещё четверть чека, и ЛГБТ никого не будут волновать. Люди просто забудут, что это было причиной для раздражения. Другой пример: когда-то в мире страшный переполох наводили сторонницы женской эмансипации, которые бегали на митинги, размахивая зонтиками, и требовали права голоса для женщин. Тогда это была страшно скандальная история.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Я как раз хотела подвести Вас к Вашему последнему посту в Facebook по поводу сексизма и статьи, которую вы прочли.
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Там речь шла о том, что в сетях разгорелся скандал по поводу современного феминизма, но это совершенно другая история. Просто всякое общественное движение, которое борется за права кого-либо, будь то феминистки, борцы за равноправие чёрного населения в Америке, гомосексуалисты, хиппи, панки и так далее, рано или поздно переживает определённые стадии. На первом этапе оно очень скандальное и всех возмущает. Потом проходит время, эти люди добиваются своих целей, в обществе устанавливаются равные и справедливые права, люди перестают обращать на это внимание, и начинается следующий этап, когда всё это переходит в маразм. Это случилось с феминизмом. Сто лет назад феминистки были страшно скандальные, как сейчас гей-активисты в России. В XX веке они прошли через определённый экватор, на котором женщины получили все основные социальные права: право голоса, право на развод, на самостоятельную жизнь, на внебрачных детей, на работу – на всё. Когда всё это перестало кого-либо волновать, феминистское движение перешло этап маразма: почему вы смотрите на какие-то части тела, не оскорбляйте женщину, подавая ей пальто, и так далее. Феминистка писала абсолютные глупости про то, что женщину нельзя называть «тёлочкой».
А. МИТНОВИЦКАЯ: А можно?
Д. ОЛЬШАНСКИЙ: Мне кажется, что кого угодно можно называть как угодно в зависимости от степени собственной воспитанности, вежливости и уместности ситуации. В ответ можно назвать мужика «козлом» - никаких проблем. Назвали, и что дальше? Всё это – совершенно вымышленная история. Есть действительно серьёзные истории: те же проблемы с правами женщин уже не в центральной России, а в некоторых регионах нашей страны. До сих пор в некоторых наших регионах женщина не может жить одна, не может развестись с мужем – это серьёзно. А вот этот бред сумасшедшего также смешок, как и встречный консервативный бред про то, что нас всех завербуют в гомосексуалисты. Цензура политкорректност и и цензура религиозных ханжей мне одинаково неприятны. Каждый развлекается в меру своей испорченности, если это не переходит черту, за которой начинается публикация персональных данных и другие вещи, которые объективно нельзя делать.
А. МИТНОВИЦКАЯ: Спасибо! Это был Дмитрий Ольшанский.
