Календарь

Март 2024

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

   |  →

18:44, 13.10.2016

Это моя «Территория»: чему учат студентов режиссеры Фокин и Серебренников

Журналист m24.ru провел день во студентами образовательной программы фестиваля современного искусства "Территория"

Фестиваль современного искусства "Территория" интересен не только событийной программой, адресованной продвинутой публике. Ежегодно из разных уголков России приезжают представители творческих профессий, за которыми – будущее театра. У них разное образование, разные сферы интересов, но все они собираются на мастер- классах "Территории". Встречи с опытными мастерами проходят по-разному. Журналист m24.ru провел со студентами один день. Его героями стали режиссеры Валерий Фокин и Кирилл Серебренников.

11:00, Новое пространство Театра наций, Страстной бульвар, 12 В обшитой красным кирпичом аудитории собрались актеры, режиссеры, хореографы. Худрук Александринского театра читает лекцию, посвященную значению композиции в работе режиссера. Мэтр строг, но излагает материал иронично и, что немаловажно, с опорой на практику и собственный богатый опыт. "Создание спектакля делится на несколько этапов. По каждому из них можно прочитать многочасовую лекцию", – констатирует наставник.

О чем говорил Валерий Фокин – Когда перед вами встает необходимость сочинения композиции спектакля, вы делаете то, чему вас учили в театральных вузах: следите за текстом, за событиями. Но пока не поймешь целое и не сочинишь композицию, не сможешь дать объективную оценку – будет ли то или иное событие центральным, нейтральным, вынесенным за кадром.

В восточном театре тема музыки наиболее обозначена. Отсутствие словесной канвы, или ее меньше и она положена на музыкальное сопровождение. Композиция драматического спектакля строится по законам музыки. Музыка исполняет иллюстративную функцию. Я обратился к одному композитору - сейчас музыку вставим, не будет так скучно. Дашкевич. Иллюстративное, чужое отношение к музыки - увы, доминирует.

Музыка может звучать и постоянно, но и это должно быть оправдано.

Всеволод Мейерхольд сформулировал формулу: в спектакле все должно развиваться по законам музыкальной партитуры, даже когда музыка не звучит или происходит действие без текста. Музыка должна быть внутри актеров. И монолог, и диалог необходимо выстраивать музыкально, чтобы каждый "кирпичик" в контексте всей композиции занимал свое место. Японский театр Но построен на этом. Японские актеры сдержаны в своих эмоциональных проявлениях. Они не просто музыкально произносят монолог, а накапливают напряжение, следуют по пути постоянного развития. У наших соотечественников все идет от темперамента. Режиссеры и актеры должны понимать, что порой важно недопоказать и недорассказать.

Если вы не привлечете соавторов, то не сможете двинуться дальше в реализации замысла. Режиссерская профессия – авторская. Но вам необходимы художник, сценограф, композитор. Затем подключится художник по свету. Следующий этап: начиная с пролога, вы сочиняете каждую сцену, решаете ее пространственно, звуко-музыкально, режиссерски, определяете ее место в общей композиции.

Когда партитура спектакля приобрела законченные очертания, начинается самый интересный этап – встреча с артистом, когда нужно про эту партитуру как бы забыть и найти в себе силы не бояться менять, работать с ней исходя из предложений следующих соавторов. Будьте готовы, что любая репетиция – некая борьба, просто никто в этом не признается. Режиссерская профессия невозможна без характера, без художественной воли, а это качества, нуждающиеся в закалке, как в спорте.

Такие встречи бывают разные и они тоже полезны. За демагогией и любовью к традициям, а именно с их помощью актеры выстраивают свою защиту, стоят живые люди, и каждый из них что-то понимает в том, чем занимается. Необходимо постепенно выуживать из них ценное и использовать это в будущих постановках.

Корректировки, возникающие на этом этапе – неизбежны. Но за чужими находками противопоказано слепо следовать. В молодости я часто совершал такие ошибки. К примеру, Валентин Гафт и Олег Табаков репетируют некую сцену. Делают это уморительно смешно, феноменально. Но при этом я понимаю, к моему замыслу это не имеет никакого отношения. Чем талантливее артист, тем больше он будет провокаций дать ему неограниченную свободу. Но граница должна определяться решениями режиссера, придуманной им композицией.

Театр – институт самолюбий и эгоизма, удивительное, но любимое место. Самый нервный этап – выпуск спектакля, пик искушения, когда режиссер в полуистерике может отказаться от своего видения. Он одинокая фигура, идущий впереди руководитель экспедиции. В кромешной тьме только у него одного есть фонарь и веревка. Если он прошел по краю пропасти – все, кто шел за ним, преодолели этот путь и спаслись. Сохранить волю и не предать себя очень сложно".

14:00, Гоголь-центр, малый репетиционный зал Кирилл Серебренников общается со студентами "без галстука", но соблюдает дистанцию и при внешней тусовочной атмосфере остается строгим, как истинный худрук. На заданную тональность общения не повлияют ни наивные вопросы о перспективах поработать кем угодно в Гоголь-центре, ни интеллектуальные беседы о ростовском прошлом режиссера.

О чем говорил Кирилл Серебренников – Мир, который мы открываем, состоит не только из слов, но из каких-то пятен, вибраций. Меня блики на стене подчас задевают меня сильнее, чем слова. Как только я обращаюсь к литературному произведению, попадаю на территорию драматурга, задумываюсь, что он пережил до того, как родилось то или иное слово. Пьеса является зеркалом, отражающим нас самих. Но в какой-то момент я понял, что есть нечто иное, более интересное, чем разгадывание ключей к литературе. Может лучше создавать свои? Против слова выступает и сама эра гаджетов. По пабликам на Facebook я создаю свою собственную картину миру. Каждый из нас, пользователей соцсетей, пишет собственную историю. Из череды образов, сносок, ссылок я создаю собственный спектакль. Этот сетевой процесс так сильно изменил весь ход цивилизации, что возвращение к кристально звенящему слову невозможно. Нам очень важно, чтобы театр общался с людьми двадцати лет. Поэтому он должен соответствовать их уровню ожидания.

Мы должны ставить острые пьесы, отвечать на сегодняшние вопросы. Яркий пример – пьеса Мариуса фон Майенбурга, которую мы поставили у себя – "(М)ученик". Он был выпущен как реакция на многочисленные акции, в которых верующие заявляли об оскорблении их чувств. Я посчитал, если этот текст адаптировать под нашу действительность, он может хорошо прозвучать. Было очевидно, что речь идет не о защите, а об агрессии в адрес современного искусства. В ответ на целую кампанию разнообразных религиозных акций театр мог ответить только спектаклем.

Мы не верили, что такие человеконенавистнические тексты печатаются в литературе, продающейся в церквях.

Театр – место, где человек вспоминает себя. В бытовой жизни этот процесс затруднен. В странном пространстве с фокусом на чем-то конкретном происходит обращение к нашей памяти и нашему эмоциональному опыту. Обращение к себе – и есть чудо театра. Почему, к примеру, театр состоит из кровавых трагедий? На сцене люди могу сделать то, что для них неприемлемо в реальности. Человек ассоциирует себя с образом, ловит в себе парадоксальные импульсы, в которых никогда никому не признается. Через темное пространство зала и сцены человек реализует свои потаенные стороны. В этом терапевтический эффект театра, снимающего психическое напряжение гомеопатическими средствами. В этом важная миссия, функция театра. Без этого публичного психоаналитика, коим является театр, общество не может существовать.

Студентам образовательной программы предстоит в эти дни встретиться с Яном Фабром, Штефаном Кэги, Тильманом Хэкером, Ианом Вулдриджем, Ингеборгой Дапкунайте, Александром Андрияшкиным, Сергеем Землянским, Урсиной Дарди и Федором Павловым-Андреевичем.

Источник: Москва 24
просмотров: 203