Most.tv поговорил с народной артисткой России, актрисой театра драмы имени Льва Толстого Зинаидой Чередниченко.
— Что для вас театр?
— Театр для меня — это мой второй дом. А еще, как сказал Евгений Вахтангов, театр — это праздник. Он является моим вторым домом, потому что мне будет 50 лет творческой деятельности. Я этим занималась с детства, еще со школы умела читать стихи, пела, устраивала сама во дворе театр. Я его полюбила еще с рождения, фактически не зная даже, что это такое. Больше себя нигде не видела, ни в какой сфере — такая у меня игровая природа.
А еще театр — праздник. Это в любом случае какое-то очищение. Праздник не значит неугомонное веселье, хохот. Праздник в данном случае — это возвышенное состояние души. Даже если на сцене происходит что-то драматическое или трагическое, то человек все равно переживает, волнуется, тем самым возвышается. Если зритель, например, через себя пропускает трагедию двух молодых влюбленных (как в спектакле «Коварство и любовь»), то это его не убивает, конечно же, а, наоборот, поднимает.
— Этот праздник в театре должен быть совместным? За счет чего его можно достигнуть?
— За счет актеров как раз. Когда актер выходит на сцену, то не должно быть никакой стены между ним и зрителем, он не может отстраниться. Когда ты сам наполнен и хочешь, чтобы люди пережили какую-то историю вместе с нами, артистами, то это и есть праздник.
— Насколько важно, на ваш взгляд, отмечать Всемирный день театра? Что он для вас значит?
— Мне лично, и, я думаю, остальным актерам очень приятно, что есть такой день. Важно именно то, что страна знает и помнит, что есть театр, что он существует. У нас в Липецке в этот праздник собираются все театры. В этом году на День театра мы будем принимать всех наших коллег. Это очень важно. Мы, конечно, часто приходим друг к другу на премьеры, но хотелось бы, наверное, чтобы мы жили дружнее.
— Если ли какие-то темы, которые не стоит затрагивать в театре или какие-то способы, которые не стоит использовать?
— Я думаю, что форма должна быть позитивной. Все может быть в театре, кроме мата. Это нам не делает чести. А вот все остальное… Если какие-либо способы и формы воздействуют на зрителя и не унижают, не добивают, то, конечно, их можно использовать. Если благодаря им человек увидит какую-то проблему, поймет, что из нее есть решение, выход, то почему нет?! Бывают, конечно, жесткие спектакли, но тут все зависит от степени воздействия. Человека можно учить добру через кнут, но тогда человек становится жестоким. Прямой жестокости, мне кажется, быть не должно.
— Современный театр. Какой он?
— Мне иногда кажется, что сейчас современный театр зачастую переходит в шоу, он становится ближе к эстраде. Раньше такого, конечно, не было. Сейчас, например, появилось много мюзиклов. Я понимаю, что люди этого хотят, но это другой вид искусства. Это же не драматический спектакль. А в драматическом спектакле есть история, персонажи, выяснения отношения, а как при шоу можно выяснить отношения?! Почему-то сейчас режиссеры не всегда хотят копаться в человеческих отношениях, они зачастую это прикрывают какими-то как раз элементами шоу. Но это понравится зрителю один раз, а дальше? Именно от этого, мне кажется, артисты начинают забывать азы своей профессии. Раньше были глаза у артистов, а сейчас их часто не видно . Некоторые артисты боятся посмотреть в зрительный зал.
Мне кажется, если и дальше будет это увлечение шоу, то мы можем просто потерять театр. Театр — это же дом человеческого духа. Не нужно забывать об этом.
