Он был на передовой, его кисти принадлежит 500 картин, но ни на одной нет войны. Заслуженный художник России Виктор Петрович Слушник пишет только мирные картины — это его позиция. «Война трагична», - объясняет 91-летний художник.
Новая выставка «На мирной земле» включает в себя ретроспективу работ Виктора Петровича, начиная с 50-х, как он приехал в растущий строящийся Липецк и заканчивая последними пейзажными работами: «В средней полосе России природа как бы тихо улыбается человеку, — поясняет художник. - Природа на моих картинах – это своеобразная антитеза войне. Если человек не может найти время для того, чтобы полюбоваться небом, восходом солнца, красотой леса, то для чего он вообще живет».
Мы все хотели быть летчиками
Витя Слушник хотел стать летчиком, покорить Арктику и совершить беспересадочный перелет — об этом мечтали все мальчишки в конце 30-х. Еще одной страстью было рисование. Учителя и одноклассники называли его «художником». Любовь к искусству привил дядя, художник-любитель, который приезжал на станцию Раздельная, что под Одессой, где жили Слушники, на пленэры. Виктор Петрович смеется: живопись пленила его запахом масляных красок.
Свои коррективы в эти мечты внесла война. 16 июня 1941-го Витя отметил свое 15-летие. Уже в июле немецкие и румынские войска оккупировали Украину.
– Я свою будущую жизнь представлял по-разному, - говорит Виктор Петрович. - В моих планах только никогда не было войны. Когда узнали, что началась война, у меня страха не было. Сами понимаете, детство есть детство. Помню, испытал удивление: как фашисты посмели напасть на Советский Союз.
В марте 1944-го Винницкая область была освобождена. В июне Виктора призвали в армию. Его отправили в глубокий тыл, в Красноярск, где располагался центр ускоренной подготовки артиллеристов. Во время учебы художественный талант молодого артиллериста был замечен замполитом части. Он предложил Виктору написать портреты членов политбюро. Работа была только начата, когда пришел приказ перебросить часть на границу с Восточной Пруссией. Талантливого артиллериста командование хотело оставить в тылу.
– Замполит меня уговаривал, но как я мог остаться. Я вместе со всеми рвался в бой, Родину защищать. К тому же, — смеется ветеран, — рассказывали, что на фронте неплохо кормят. Отправили нас на 3-й Белорусский фронт, которым командовал Черняховский.
Война для меня закончилась в 44-м
К началу сентября 1944 года войска Черняховского вышли на ближние подступы к Восточной Пруссии и готовились к одному из ожесточенных сражений Великой Отечественной - Гумбиннен-Гольдапской операции (16-30 октября 1944 года — прим. ред.). Советские войска должны были прорвать несколько немецких оборонительных рубежей, вступить в Восточную Пруссию и освободить Кенигсберг (ныне Калининград — прим. ред).
Художник вспоминает, как их, необстрелянных 18-летних парней, первое время на фронте завораживали рассекающие ночь трассирующие пули:
– Это казалось, как в театральной постановке, красивый спецэффект. Ночь, всполохи пуль — красота. И мы юнцы, прибывшие на фронт, несмотря на опасность, любовались этим зрелищем.
Именно на фронте Слушник создал свои первые профессиональные работы. По словам художника, его альбом был полон зарисовок местечек, где стоял их полк. На 16 октября было назначено наступление. Это была первая попытка советских войск разгромить восточно-прусскую группировку немцев. И это был первый бой красноармейца Слушника.
– Вот мы идем за свой пушкой, «соропяткой», и чтобы не упасть, держимся за ствол орудия. Спать хочется. Ноги как бы сами идут. Вдруг меня подбросило вверх —подорвались на мине. На этом война для меня кончилась. Я на несколько минут потерял сознание. Пришел в себя, вижу, надо мной склонился санитар. Он попытался меня поднять. Ноги не слушались. В этот же день в медсанбате мне ампутировали левую ногу. Правую удалось сохранить. Хирург пожалел меня, молодого парня, — правую ногу, буквально, собрал по частям.
Виктора Слушника отправили на реабилитацию сначала в Каунас (Литва), а потом в глубокий тыл - в Читинскую область. Там ему поставили протез. Как смеется, за 70 лет привык к нему как к родной ноге. Но в 18 лет, вспоминает, остаться без ноги было трагедией. Спасло рисование. Фронтовой альбом художника, к сожалению, не сохранился. Он так и остался лежать где-то в полях под Кенигсбергом под пушкой, которая взлетела на воздух вместе со своим расчетом.
Они построят все
В 1950 году Виктор Слушник окончил Одесское художественное училище. Педагоги рекомендовали учиться дальше. Он выбрал Рижскую академию живописи. Туда удалось поступить лишь со второго раза. Но возвращаться домой не стал, скрыл от родителей провал. Целый год жил в Риге на редкие заработки от рисования плакатов. Зато была возможность ходить на занятия вольным слушателем — это в итоге и помогло поступить. Слушник попал в пейзажный класс Эдуарда Калнынша, одного из лучших советских рисовальщиков. Потом были три года работы в Таджикистане, где Слушник преподавал в художественном училище и возглавлял союз художников Ленинабада.
– В Таджикистане для меня, как для художника, все было интересно. Но я тяжело привыкал к жаре. Моя сестра жила в Липецке и звала меня: «Виктор, приезжай. В Липецке организовывается союз художников. Ты будешь доволен». Когда я приехал в Липецк из Таджикистана меня удивила индустриальная мощь города. У меня есть картина «Они построят все». Да, это был политический заказ. Но меня искренне удивили эти маленькие люди, которые строили большой завод (Новолипецкий металлургический комбинат — прим. ред). И они ведь, действительно, все построили: и страну подняли из разрухи, и в космос рванули. Только вовремя потом не смогли мы все это защитить, врага не разглядели близко, — вздыхает Виктор Петрович.
Он просит сфотографировать его с журавлями. Журавлиные клинья часто встречаются на его картинах. Уточняет: «Вы же знаете песню Бернеса». Улыбается, когда цитирую:
«Мне кажется порою, что солдаты
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей».
– Это сейчас очень важно, чтобы помнили, – говорит Виктор Слушник.
