Внештатный корреспондент “Красноярского рабочего” из Дудинки на своём опыте убедилась, что только “Красноярский рабочий” остаётся в нашем регионе действительно свободным изданием, которое не на словах, а на деле занимается борьбой за гражданское общество. В последнее время власти разного уровня настойчиво внушают гражданам, что в стране надо формировать гражданское общество. В том смысле, что россияне с […]
Внештатный корреспондент “Красноярского рабочего” из Дудинки на своём опыте убедилась, что только “Красноярский рабочий” остаётся в нашем регионе действительно свободным изданием, которое не на словах, а на деле занимается борьбой за гражданское общество.
В последнее время власти разного уровня настойчиво внушают гражданам, что в стране надо формировать гражданское общество. В том смысле, что россияне с готовностью и ответственно должны отнестись к решению актуальных задач социально-экономического развития страны, иначе не видать нам светлого будущего. Трубят об этом федеральные, региональные, районные власти. В крае даже издаётся информационно-методический бюллетень по вопросам развития гражданского общества.
При главах районов возникают общественные советы для обсуждения злободневных, волнующих население вопросов. Только вот почему-то иногда эти обсуждения проходят при закрытых для прессы дверях. Наверное, чтобы не травмировать близких к власти чиновников и всевозможных ответственных лиц.
Такими способами гражданское общество не построишь. Да и надо ли культивировать подобные советы при руководителях районов, городов, если имеется надёжный и действенный способ — независимые СМИ? Именно газета, ТВ, радио становятся по-настоящему открытой площадкой для обсуждения актуальных тем.
Но в том-то и дело, что власть разучилась прямо и честно разговаривать с населением. Её (власть) — как исполнительную так и представительную — больше устраивает, когда присутствует преимущественно её точка зрения и «правильно расставлены акценты» в СМИ.
И как бы часто общественные советы при главах ни собирались, какие бы резолюции ни выносили, всегда будет чувство, что общественность под контролем главы, а не наоборот.
Вот, к примеру, была возможность в нашей газете «Таймыр» проанализировать ситуацию с астрономическими ценами в Хатанге на самые необходимые продукты, с нехваткой билетов на самолёт из Норильска в Хатангу в разгар летних отпусков, с невозможностью в разгар речной навигации добраться из посёлка в центральную усадьбу… И если бы власть предельно честно ответила на эти и подобные им вопросы, не перекладывая собственную ответственность на чужие плечи, тогда и за гражданское общество не пришлось бы агитировать. Но мои заметки на эту тему в государственном СМИ просто не появились. Вот и вся открытая дискуссия.
Помню, года два назад я написала материал о причинах роста цен на товары в таймырских посёлках, сравнила их с ценами в пограничных с Таймыром — якутских, эвенкийских, ямальских — поселениях. Сначала материал в газету поставили, но уже поздно вечером, накануне сдачи в типографию, у главного редактора срочно потребовали снять статью по причине того, что в ней якобы намеренно искажены акценты. Хотя какие могли быть «акценты», если цены в наших магазинах в то время были значительно выше, чем в якутских и эвенкийских посёлках, хотя схема доставки провизии примерно одинаковая.
Вместо этой статьи в газету поставили первое, что попалось под руки. А мой текст увидел свет только в «Красноярском рабочем» («Север наш… дорогой», 31.05.2011 г.). Жаль, конечно, что эту публикацию не все таймырцы смогли прочесть. Во многих посёлках отсутствует интернет, а столичные и краевые газеты люди не выписывают потому, что их доставляют в посёлки даже не с многодетными, а с многомесячными задержками.
Но если бы общественность могла всесторонне обсудить эту тему в местной прессе, глядишь, нашлось бы какое-то решение в «ценовом» вопросе. Но в отсутствии реальной свободы слова этого ждать не приходится. Цены в Хатанге и сегодня зашкаливают за все мыслимые пределы. В конце августа наш внештатный автор Александр Обоимов из Архангельска (тоже, кстати, Север) побывал в Хатанге и очень впечатлился ценами в местных магазинах.
По его словам, они были близки к космическим: 2-х литровая бутылка «Спрайта» стоит 490 рублей, селёдка — 450, картофель — 210 рублей килограмм, яблоки — 300 рублей за килограмм, арбуз — 210, колбаса варёная от 600 и выше, хлеб — 50, яйца — 150 рублей десяток, молоко — 160 рублей за литр, ну и всё остальное в том же духе. Заметьте, это в самый разгар летней навигации!
Просроченные продукты также продаются, на них честно висит табличка, что срок реализации закончился, зато цена в полтора раза ниже. Никто не возмущается.
Хочу сказать, что у многих моих материалов — неудачная судьба. О причинах утверждать не берусь, могу предположить — они никак не вписываются в официальные рапорты власти о победах и достижениях, а потому дорога к близкому для меня читателю газеты «Таймыр» им заказана.
И ведь люди, о которых я рассказывала, по-своему интересны и самобытны. Но вот то, о чём они говорят, не каждый чиновник готов выслушать и согласиться. А потому многие истории, написанные в жанре журналистских расследований, аналитических и критических статей, так и не увидели свет в родной газете.
Помню очерк о многодетной семье из Хатанги. Ну как, рассказывая о трудностях, с которыми сталкивались мои герои в повседневной жизни, умолчать об ошеломляющих ценах на продукты? Написала, конечно. Но когда газету верстали, всё, что связано с ценами, причинами их роста, конкретными цифрами, анализом ситуации, главный редактор предложил изъять из текста. Выбор был невелик — либо очерк публикуют с купюрами, либо он вообще не увидит свет. Пришлось согласиться.
Соглашаться приходилось часто, иначе большая часть материалов легла бы под сукно. И тут даже не знаешь, что может вызвать гнев власть имущих. Журналист всегда будет виноват в том, что не так осветил тему или недоосветил. Но уступала я только в тех случаях, когда изъятия не наносили материалу существенный урон.
В какой-то момент мне надоело делать вырезки из текстов в угоду очередному главному редактору и смиряться с «приговорёнными» к забвению текстами. Ни один из главных не делал тайны из того, что все журналистике материалы, перед тем как попасть в печать предварительно вычитываются советниками или помощниками высокопоставленных начальников из районной администрации и Совета депутатов, естественно, с одобрения руководства редакции.
Я занялась поиском издания, которому мои статьи показались бы интересными, и которое захотело бы публиковать их без купюр. Скажу, отнюдь не любая газета Красноярского края готова предоставлять свои страницы под острые критические материалы чужих авторов. Я обращалась во многие солидные СМИ края, но там либо отмалчивались, либо говорили, что им это не подходит. Или без зазрения совести и без согласования с автором вырезали из текста целые куски.
И все же нашлось одно издание, которое охотно согласилось со мной сотрудничать и публиковало всё, что я присылала — это газета «Красноярский рабочий», старейшее издание не только Красноярского края, но и страны, славящееся своей принципиальной позицией.
За многие мои материалы, за исключением некоторых, когда я тратила собственные деньги, чтобы собрать информацию (оплата проезда, проживания, непредвиденных и возможных расходов), гонорар мне не платили, да я и не настаивала. Потому что коллеги меня, в общем-то, выручали, а я получала моральное удовлетворение, которое для меня, пожалуй, дороже денег.
Прав и ещё раз прав Владимир Евгеньевич Павловский, главный редактор газеты «Красноярский рабочий», в том, что самое страшное в журналистской профессии — это зависимость от власти. Не всякий журналист готов согласиться с тем, что его материал, выпестованный, вымученный, над которым он работал не одну неделю, «своя» газета публиковать отказывается.
Вопрос: у кого больше мужества — у журналиста, написавшего критическую статью или у главного редактора, поставившего в печать такой материал? Журналист отделается моральными тумаками, а главный редактор может распрощаться с должностью, особенно если учредитель газеты — местная власть или депутаты. Вероятно, поэтому эта должность в редакции газеты «Таймыр» так часто вакантна.
Были редакторы, которые сразу отказывались размещать проблемные материалы, а были такие, которые настаивали на каких-то дополнительных комментариях. Предполагалось, что журналистский текст редактор пошлёт чиновникам, они его прочтут и прокомментируют. Хотя в статьях уже содержались комментарии ответственных лиц, причастных к решению того или иного вопроса. Но чиновников, вероятно, не устраивало то, как написан материал, поэтому даже на таких условиях никаких комментариев не было, а статью редактор спустя какое-то время благополучно хоронил.
Когда чиновники на полном серьёзе начинают обсуждать пути становления гражданского общества в Красноярском крае, мне хочется крикнуть во всё горло: не душите свободу слова, дайте жить свободной прессе и будет вам гражданское общество! Ну, а у “Красноярского рабочего” должна быть крыша над головой, как же иначе?
член Союза журналистов России, лауреат премии СЖР за профессиональное мастерство.
