Колумнист «Югополиса» Татьяна Руссо развенчивает устоявшийся миф о кубанских арбузах.
Когда в следующий раз, путешествуя по побережью, вы остановитесь на трассе, чтобы купить у фермеров арбузов-дынь прямо с поля, не совершайте трех главных ошибок: не просите найти вам «девочку», не говорите, что у спелого арбуза хвостик обязательно должен быть сухим, и не выбирайте дыню по запаху — бесполезно. Одно неловкое движение руки, лишнее слово, едва заметное раздувание ноздрей — и все: в глазах фермера вы уже упали.
Да, и умоляю: больше никогда не произносите вслух, что без сторонней помощи нормальные арбузы не могут созреть в июле. Они могут. Только мы почему-то никак не можем в это поверить.
Да, и умоляю: больше никогда не произносите вслух, что без сторонней помощи нормальные арбузы не могут созреть в июле. Они могут. Только мы почему-то никак не можем в это поверить»
В три года я с полной — как утверждают родители — ответственностью заявила, что, как только подрасту, буду «продавать винограды». В свои семь я для себя решила, что по части устного счета мне не должно быть равных, ведь устный счет – залог хорошей торговли. Математика предательски не давалась, что, в общем, не помешало мне довести до автоматизма четыре основных арифметических действия.
В десять я уже сама стояла на рынке за импровизированным прилавком, строя золотую пирамиду из источающих медовый аромат дынь и изображая из себя знатную торговку. В двенадцать школьные каникулы я проводила исключительно в поле, помогая родителям собирать арбузы, грузить их, взвешивать и продавать, продавать, продавать.
Но не будем о моем трудном детстве, ибо оно было слишком прекрасным.
Zhang Zheyi, «Watermelon» (2015)
Фото: China Modern Contemporary Art Document
Все началось года эдак с 98-го, когда я впервые услышала, с какой снисходительностью мой папа — потомственный агроном, выпускник краснодарского Сельхоза — разъяснял какой-то семье отдыхающих, что «колхозницу» — дыню, выведенную в 30-е годы 20 века — в Краснодарском крае уже лет пять как не выращивают. Папа обстоятельно втолковывал этим товарищам, что сорт этот – мелкий, не ранний, хотя действительно очень сладкий – почти не годится для коммерции, что давно уже существует ряд более подходящих аналогов.
Отдыхающие, насколько я могу это помнить, удивлялись, не соглашались, спорили. Считали, что им видней, что «колхозницу» они покупали на прошлой («впомни, Вася, где это мы с тобой останавливались?») неделе. Позже я сама регулярно встречала таких людей. В их лицах всегда было что-то особенное, что-то, что при первом же взгляде как бы предупреждало: не влезай, убьет.
Хорошо помню год (шли уже двухтысячные), когда мы впервые купили семена в больших жестяных банках. (Купили, а не вручную из каждого арбуза выбили эти драгоценные черные косточки, как это было все годы до.) Это был раннеспелый сорт «ницца» — вполне, как вскоре выяснилось, надежный и урожайный. Впервые же мы сажали арбузы под пленку, вручную. К концу июля мы чуть ли не единственные в Темрюкском районе вовсю торговали сочными сахарными арбузами. В тот июль не было, кажется, ни одного покупателя, который бы поприветствовал нас обычным «здравствуйте». Как правило, разговор начинался вопросом «ну, и чем вы их тут пичкаете?» Мы отшучивались, оправдывались, водили экскурсии на поле, проводили лекции и практикумы, надрезали арбузы, угощали арбузами, сами ели арбузы на глазах у покупателей. Люди с опаской пробовали, снова удивлялись, что такие ранние и такие сладкие, потом приезжали снова.
Я люблю арбузы, поэтому покупаю их, начиная с середины июля. И я искренне не понимаю, что мешает другим делать то же. Без этих удручающих комментариев в Фейсбуке, что арбузы у нас созревают в конце августа»
Годы шли, сельское хозяйство развивалось, селекция тоже не стояла на месте. Арбузы, звонкие и тонкокожие, словно невинные русские девушки из сказок Аксакова, продолжали все с тем же неповторимым хрустом разламываться на части от малейшего прикосновения ножа. Менялись сорта, менялся климат, сроки созревания. Менялось все, кроме, кажется, хруста и этих «не влезай, убьет. Люди эти, в большинстве своем не догадывающиеся, что арбузы и дыни растут на плетях, были непоколебимы. В отличие от нас, темных крестьян, они действительно знали, когда впору созревать арбузам. Все они, как правило, помнили один, в лучшем случае два сорта – «астраханский» и «мелитопольский». Когда-то и мы с этих сортов начинали. И получали урожай не раньше середины августа. Разница лишь в том, что мы, темные крестьяне, однажды приняли предложение селекционеров попробовать что-то новое, а они – нет. Даже в теории.
Я не живу на селе вот уже десять лет. Мой отец последние десять лет возделывает десять гектаров винограда и совсем не занимается бахчевыми культурами. Моя профессиональная деятельность никак не связана с сельским хозяйством. Я знаю ботанику на уровне среднестатистического школьника, может, чуть лучше. Я люблю арбузы, поэтому покупаю их, начиная с середины июля. И я искренне не понимаю, что мешает другим делать то же. Без этих удручающих комментариев в Фейсбуке, что арбузы у нас созревают в конце августа.
Мы готовы яростно доказывать, что руккола идеально сочетается с хамоном и авокадо; что в «нисуаз» ни при каких условиях нельзя добавлять стручковую фасоль; что гуаву лучше есть с семенами и даже кожурой, а личи — без..»
Порой мне кажется, мы что-то важное в себе безвозвратно упустили и, главное, даже не поняли, как и в какой момент это произошло. Мы готовы яростно доказывать, что руккола идеально сочетается с хамоном и авокадо; что в «нисуаз» ни при каких условиях нельзя добавлять стручковую фасоль; что гуаву лучше есть с семенами и даже кожурой, а личи — без, что сок маракуйи следует добавлять в йогурт, а из мякоти папайи получится отличный летний крем-суп. Но мы слабо представляем, когда в Краснодарском крае вызревает виноград и начинаются персики.
Порой я правда не понимаю, как так получилось, что знания обо всех этих столь мало нам знакомых продуктах (знания, бесспорно, ценные) так лихо выбили из наших обезумевших голов, что арбузы на юге России способны вызреть в июле; что наливающиеся в кубанских садах персики в десять раз вкуснее манго или личи, привезенных невесть откуда и пролежавших на полке супермаркета не одну неделю; что в нашей моркови, петрушке, свекле, капусте, кабачках витаминов в сотни раз больше, чем в пластиковой спарже из супермаркета.
Но – главное – что арбузы на юге России действительно способны вызреть в июле.
И нам бы пора.
