95 лет назад в Глазове и уезде отбушевала Гражданская война
Город имел стратегически важное для обеих воюющих сторон значение: в связке Пермь–Вятка он входил в состав крупной северной железнодорожной магистрали России. Наиболее активное противоборство белогвардейцев и Красной Армии на территории Глазовского уезда происходило с весны 1918 по июнь 1919 года. Давно нет в живых очевидцев и участников тех событий, лишь архивные документы с гаснущим текстом - свидетели трагической эпохи - раскрывают перед нами драматические картины прошлого.
Кто не с нами – тот против нас!
13 января 1918 года.
Председатель Глазовского военно-промышленного комитета купец 2-й гильдии Михаил Столбов письменно выражает благодарность Глазовскому исполнительному Комитету совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов «за раскрытие заговора организованной шайки погромщиков, чем и предотвратил могущие возникнуть беспорядки и погромы в городе».
В это время политическое противостояние еще не носило глобальный характер, однако уже через неделю, 20 января 1918 года, в Глазове открылся IV уездный съезд Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. В резолюции съезд объявил, что вся власть в центре и на местах переходит к Советам рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Все, кто не признал Советской власти, объявлялись врагами революции.
Социалистические преобразования большевиков (введение чрезвычайного налога и хлебной разверстки) вызвали негодование среди населения. Только летом 1918 года в Глазовском уезде произошло 80 антибольшевистских выступлений. Весной 1919 года на территорию уезда войсками генерала А.В. Колчака были перенесены военные действия из восточных районов России.
Сегодня спектакль, завтра - вечеринка
22 февраля 1919 года.
Из доклада начальника гарнизона города Глазова Н.И. Воинова Глазовскому революционному комитету о положении дел в городе: «Глазов слышит уже орудийную стрельбу. Скоро, наверное, запахнет настоящим порохом… Мне, видно, суждено одному из числа членов исполкома передать Глазов белым (если придется передавать)… мне теперь приходится ведать приведением в христианский вид наших фронтовых «коммунистов», призывать к порядку всяких начальников и отдельных лиц, имеющих большую практику и способных к различным реквизициям и конфискациям от самовара и до черепков; отдавать распоряжения по горпродкому; давать разрешения на крестины, похороны и венчания; организовывать переправу через Чепцу и т.д. и т.д. Сегодня был спектакль, вчера – вечеринка в солдатском клубе. В общем, живем как будто по-старому. Выстрелы смущают граждан. Я полагаю, что это даже полезно, ибо приучает граждан к постепенному спокойствию… Начнем готовиться к празднику 1 Мая…»
Хором, братцы, хором
15 апреля 1919 года.
Специальная комиссия Глазовского революционного комитета по устройству 1 Мая разработала сценарий праздника: «В 10 часов утра 1 мая все учреждения и организации с полным составом служащих должны собраться со своими плакатами около трибуны на площади против больницы, где будет исполнено общим хором несколько революционных песен, а затем начнется митинг на тему праздника. В 1 час дня назначается лекция в помещении школы на тему «Интернационал». В 7 часов вечера в помещении школы будет поставлен спектакль «Однажды вечером». Перед спектаклем хор исполнит «Интернационал» и другие песни, а товарищ Бурцев скажет краткую речь на тему праздника. После спектакля будет исполнен концерт хорового отделения». Чтобы обеспечить пение революционных песен, были назначены специальные дни для репетиций, на которые «к указанному времени без всяких опозданий и оговорок» обязывались прийти все члены коммунистической партии и заведующие отделами.
Хам и свинья
Март – май 1919 года.
В связи с приближением фронта уездный Военно-революционный комитет старается обеспечить всем необходимым III Армию Восточного фронта. Но сталкивается с тем, что «проходящими войсковыми частями, отдельными личностями и отделами снабжения, в большинстве 30 дивизии, забиралось у крестьян, даже и у бедняков под угрозами штыка совершенно бесплатно: лошади, коровы, овцы, свиньи, овес, хлеб, фураж, телеги, сани и т.д., чем вызвало у крестьян недоверчивость и недовольствие к Советской власти даже у самых бедняков… Так же несколько конфликтов у Ревкома было с представителями 30 дивизии, которые влетая в помещение Ревкома начинают площадной бранью оскорблять первого попавшего на встречу, даже не останавливаясь и перед председателем Ревкома, угрожая расстрелами и называя саботажниками и контрреволюционерами». Возмущенный председатель Глазовского ревкома Михаил Исупов шлет начальнику штаба III Армии экстренную телеграмму под грифом «Военная вне всякой очереди»: «Уни прибывает Отдел снабжения 30 дивизии. Ведет себя хамски. Работать Уездревкому Волисполкому совершенно невозможно. Такого хамства еще не видал. Моя работа Вам известна. Убедительно просим защиты. Представитель Ракинцев посылает к черту все Ревкомы Исполкомы ... Шлите указания как быть. Дайте немедленно защиту ограждающую от произвола».
Кто за белыми?
15 июня 1919 года.
Из официального сообщения начальника штаба 29 дивизии III Армии: «Станция Балезино нами занята, наши стоят на 23 разъезде, ведут наступление на станцию Чепца. Глазов остался невредим. Часть обывательщины ушли с белыми, а остальная публика во время занятия белыми Глазова, до отступления последних и носу из дома не показывала. А в городе был развернут гарнизон. Начальником гарнизона был штабс-капитан, комендантом гарнизона прапор, а в остальных учреждениях было насажено чиновничество. Отступление противника произошло неожиданно, так как наши его отрезали у Балезино».
19 июня 1919 года.
Из отчета временно исполняющего должность Глазовского уездного военного комиссара военрука Шубникова, прибывшего в Глазов после освобождения города от белогвардейцев: «…16 июня по осмотре города, расспросам у жителей … выяснилось, что сам г. Глазов ничем не пострадал. Белые вошли в Глазов в 4 часа дня 2 июня, пробыли 10 дней и бежали из Глазова около 4 часов утра 13 июня. Глазовский уезд от белых очищен. Буржуазия, духовенство и большая часть интеллигенции из города бежала пешком вместе с белыми, бросив все свое веками награбленное достояние… уездной милицией преступлено: а) к регистрации оставшихся жителей в г. Глазове; б) к выяснению лиц, бежавших с белыми; в) описи, охране и сбору имущества лиц, бежавших с белыми; и г) очистке города и жилых помещений».
Без суда и следствия
29 июня 1919 года.
Начальник Особого отдела Всероссийской Чрезвычайной комиссии при III Армии Восточного фронта направил в Глазовский Ревком особые указания: «На основании сведений, имеющихся в распоряжении Особого отдела … я нахожу нужным основательно очистить город Глазов и его уезд от всякого подозрительного и контрреволюционного элемента, а также и от всех сочувствующих белогвардейцам… полагаю, что значительную часть работы по очистке города Глазова и его уезда мог бы взять на себя Глазовский уездный Ревком, пользуясь указаниями нашего, оставленного здесь пикета. … Я так же полагаю, что Ревкому следует применять высшую меру наказания вне судебным порядком ко всем бежавшим с белыми и которые будут в дальнейшем задерживаться нашими властями, а также ко всем «добровольцам», особенно к выдававшим коммунистов и советских работников. В области расправы с подобного рода элементами у нас не может быть пощады. Нужно показать, что Советская власть сильна и всех активных и пассивных изменников ждет одна участь. Нужно отбить охоту нападать на Советскую власть или вредить ей у многих колеблющихся элементов, особенно теперь и особенно здесь, на Урале, когда в силу международной обстановки нам нужно ликвидировать во что бы то ни стало Уральский Фронт».
Дайте 10 миллионов!
25 июня 1919 года.
К концу июня колчаковские дивизии были оттеснены, война вышла за пределы края, но обстановка оставалась крайне напряженной. Уезд был разорён. Председатель Глазовского уездного ревкома М. Исупов обращается к Губернскому военно-революционному комитету и Начальнику Вятского укрепленного крепостного района В.К. Блюхеру: «В пределах Глазовского уезда в связи с наступлением белых была проведена общая мобилизация от 18 до 45 лет. … Между тем, в настоящее время, после ухода белых, состояние сельского хозяйства катастрофическое: совершенно нет работников, необработка полей и запущение хозяйства. В результате государство должно понести большой ущерб. Поэтому Военно-Революционный Комитет постановил войти с ходатайством … о возвращении из армии лиц годом рождения старше 1884».
Исупов шлет телеграммы и в Совнарком: «Положении уезда в смысле восстановления жизни ужасное: лошадей нет, продуктов первой необходимости нет никаких, серпов, кос нет, медикаментов нет, пострадавшим от контрреволюции семействам красноармейцев денег нет. Губерния вместо реальной помощи занимается отпиской, иногда слегка приятной. Результатов же нет. Дайте в виде экстренной чрезвычайной меры подотчетно 10 миллионов рублей на восстановление жизни, смет составлять некогда: люди хотят пить, есть. Недостаток лошадей сокращает посев. Удовлетворите по возможности все просьбы. Денежных знаков нет, соли нет. Жизнь стоит».
Гражданская война... Незабываемые страницы нашего прошлого. Её трагические последствия - это раскол общества на «своих» и «чужих», обесценивание человеческой жизни, развал народного хозяйства. Но главной её жертвой стал сам народ.
P.S. В процитированных архивных документах сохранены орфография и пунктуация.
Фото из фонда Глазовского краеведческого музея.
