«Мы никогда не создадим комфортную среду проживания, если все переедут жить в один город»: большое интервью Александра Высокинского о «Большом Екатеринбурге» (Фото) (Схема) (Интервью)

Александр Высокинский начал свои "опасные гастроли" с Арамиля. 

– Уважаемые горожане, я ведь к вам не свататься приехал. И вопрос на тему "а шо ты нам за ето дашь?" – он не про меня. Я понимаю, что денег в области сегодня, мягко говоря, не хватает. И есть разные варианты того, как они будут распределяться и сколько кому достанется, – эти слова Александра Высокинского на встрече с общественностью Арамиля, пожалуй, можно считать девизом проекта "Большой Екатеринбург" на его начальном этапе. 

Новый вице-премьер областного правительства (и бывший вице-мэр по стратегическому развитию Екатеринбурга) Александр Высокинский, ответственный за "Большой Екатеринбург", начал "опасные гастроли" по пригородам мегаполиса. Он уже побывал в Берёзовском и в Арамиле, на очереди – Верхняя Пышма, Среднеуральск, Сысерть, Дегтярск и Белоярка.

Чтобы описать, что творится в умах местных жителей, достаточно упомянуть, что непосредственно перед визитом вице-премьера с лёгкой руки депутатов в Арамиле едва не провели референдум, нужно городу входить в состав Екатеринбурга или нет. А самым частым вопросом на встрече с горожанами был примерно такой: "Какой "Большой Екатеринбург"? А нас почему никто не спрашивает?"

"Почему нас не спросили, нужен ли нам "Большой Екатеринбург?" было, пожалуй, самым частым и эмоциональным вопросом на собрании в Арамиле.

Как выяснилось, Александр Высокинский приехал, чтобы объяснить: на данном этапе жители сами должны решить, чем для них должен стать "Большой Екатеринбург". Вплоть до того, что можно вообще сказать: нет, мы отдельно, никакого "БЕ". Тем не менее вице-премьер явно не одобрил потенциальных сторонников полной независимости.

– Никто никого никуда загонять не будет, но, когда мы вместе с Берёзовским и Верхней Пышмой будем вместе строить скоростные трамвайные линии, открывать культурные центры и музеи, нужно, чтобы все граждане Арамиля знали фамилию того, кто такое решение о независимости принял, – говорит он. 

Александр Высокинский отмечает, что жители городов могут принять решение не участвовать в "Большом Екатеринбурге" – но ничего хорошего в этих решениях не видит.

– Без взаимодействия, – отметил Александр Высокинский, – в Кольцово вполне может появиться новый екатеринбургский полигон для захоронения ТБО. А земли на границах округов из периферии превращаются в центральные, их с удовольствием скупают частные лица – и если на этой территории откроют радиоактивное производство, то "прикурим" мы вместе, и Екатеринбург, и Арамиль, – неформально объяснил вице-премьер и привёл ещё один пример, в этот раз реальный: – Вода. Арамиль стоит "на скважинах", и вода в здешние квартиры приходит чистая, по-настоящему питьевая. Но руководство Арамиля уже обращалось к Екатеринбургу с просьбой передачи городу одной из скважин – Малого Истока. А в Екатеринбурге ответили, что это "запасная" скважина, и, если её отдать, мегаполис лишится необходимого резерва. Городу-спутнику настало время подумать и о других источниках водоснабжения. Без сотрудничества с Екатеринбургом не получится. 

Если очень упрощённо, методология формирования проекта "Большой Екатеринбург" заключается в том, что в каждом городе должны начать работу экспертные советы: "власть" (которой рекомендовали организовывать и обобщать предложения, но ничего не навязывать), "общественность" и "бизнес", которые развели сознательно – чтобы не спорили впустую между собой, на что лучше тратить деньги, на помощь бизнесу или на садики; "наука" и "СМИ".

Структура экспертных советов, которые будут создавать городские администрации, чтобы выяснить, чего хотят жители от проекта "Большой Екатеринбург". 

Экспертные советы должны выработать самые важные для каждого города предложения и определить, как он будет развиваться в будущем. Потом схема принимает более привычные государственным мужам черты: формируются стратегические направления развития, в их рамках появляются долговременные стратегические программы (10-15 лет), а их, в свою очередь, формируют более кратковременные целевые программы (3-6 лет; более вероятны привычные "пятилетки").

Сейчас обещают выслушать всех (а особенно тех, кто после своего выступления на совете сдаст своё предложение в письменном виде). Креативное мышление и активная позиция поощряются, так что, если в Пышме или Сысерти уже есть организации, напоминающих екатеринбургский "Город PRO", им, пожалуй, самое время заявить о себе. Чтобы у заинтересованных не получилось как в анекдоте про золотую рыбку: "А чего же ты денег и вечной жизни не попросил? – А что, можно было?" 

Стратегические проекты, целевые программы и оценка их выполнения.

Тем не менее вопрос "Что такое "Большой Екатеринбург и с чем его едят?" всё ещё актуален. И о том, что это может значить для каждого города-спутника и Екатеринбурга, мы спросили самого Александра Высокинского. 

– Александр Геннадьевич, мы хотя бы правильно поняли, что завтра-послезавтра превращать города-спутники в районы Екатеринбурга никто не будет? Что есть и другие инструменты, которые могут отличаться в разных городах одного "Большого Екатеринбурга"?

– Сегодня такие вещи, как "объединение", "общая администрация", "межмуниципальные соглашения" – это инструменты для реализации общих проектов. Когда у нас уже есть проект, финансовая составляющая и организационная составляющая, то можно обсуждать, как это удобнее сделать – в рамках одного юридического лица или в рамках ассоциаций и соглашений. Но это всё делать нужно уже на базе проектов. Это нельзя делать на основе гипотетических рассуждений о том, как нам жить вместе. 

Утром – важные общие проекты, вечером – вопросы о вариантах объединения: пока "Большой Екатеринбург" хотят развивать так.

АРАМИЛЬ

– Какие это могут быть проекты? Если начинать с города Арамиля, то создалось впечатление, что люди там очень любят свою чистую воду. Но этой воды им уже не хватает. 

– Однозначно нужно обсуждать проблему воды. На базе Екатеринбурга она уже вставала, когда в Компрессорном районе и в Малом Истоке были отдельные водоисточники – эта часть города снабжалась скважинами. Но развитие предполагает увеличение объёмов потребления. Мы заводили туда воду "Водоканала", которая сегодня по тем или иным причинам обладает худшими характеристиками, и, естественно, что это вызывало определённое недовольство. Но если, например, мы холодную воду оставим для питья, а горячую воду возьмём "водоканальную", тогда это вполне может оказаться решением. И нужно обсуждать дополнительные источники водоснабжения, новые водохранилища: на сегодня это общая глобальная проблема, в том числе для "Большого Екатеринбурга". Ведь Екатеринбург сейчас качает воду из Нязепетровского водохранилища, расположенного в Челябинской области.

– И платит за это.

– Да, она получается, мягко говоря, недешёвой – миллион рублей в день уходит только на работу насосов. Второй важный момент – то, что мы говорим сегодня о мусорных полигонах. Сейчас нам нужно создавать не просто полигоны, а производства по переработке мусора. 

– У Арамиля же есть свой полигон?

– Да, и туда иногда Екатеринбург начинает возить свои отходы, их там скопилось достаточно много. Конечно, существует возмещение, тарифы и другие необходимые вещи, но проблема полигона очень "вредная", потому что там, где был полигон, земля будет уничтожена – под ней всё будет гнить сотни лет. Поэтому нужно вместе создавать мусороперерабатывающие заводы и объяснять гражданам, что сейчас каждый из них платит за вывоз мусора и его утилизацию, а в тарифе должна появиться ещё одна составляющая, которая называется "переработка". Чтобы был экономический смысл ею заниматься, поскольку малый бизнес сейчас в эту отрасль не идёт по одной простой причине – такого тарифа ещё нет. Завода на полигоне в Арамиле пока нет, но его нужно создавать, потому что если мы предусмотрим один большой завод на весь Екатеринбург, то транспортное плечо от одной крайней точки до другой будет очень большим – и очень дорогим.

– Трудно не заметить, что в Арамиле узкие дороги и достаточно стеснённое движение. Вы намекали, что городам, которые не войдут в "Большой Екатеринбург", наверняка придётся в одиночестве решать те проблемы, которые могли бы решаться ресурсами всей агломерации. Какие изменения в плане своих дорог нужны и Екатеринбургу, и этому городу-спутнику?

– В зависимости от того, какая территориальная специализация у Арамиля будет и о которой мы договоримся. Чем быстрее перемещается транспорт – тем быстрее развивается экономика. Совершенно точно нужно думать над путями въезда в Екатеринбург. В частности, на дороге через Кольцово и Малый Исток мы обязательно постоим на железнодорожном переезде с Транссибом, который перекрывает нам этот короткий путь. А если мы там построим мост, то появится ещё один достаточно быстрый путь. Не нужно будет ехать через аэропорт, не нужно будет ехать через Челябинский тракт – можно будет сразу выйти на восточное направление города.

Общественность Арамиля на встрече с Александром Высокинским.

– В существующем Генплане Екатеринбурга или Арамиля есть какие-то отводы под этот мост? 

– Пока нет. Нужно заниматься.

– Но получается, что сейчас Арамиль не имеет четкой "территориальной специализации", какую, без сомнения, имеет Верхняя Пышма, а вот Берёзовский, кажется, тоже нет…

– Тоже не имеет. Все это нужно проговаривать. Сегодня положение Арамиля (рядом аэропорт, Транссиб, Окружная) предполагает создание здесь больших зон логистических центров. Мы не говорим, что Арамиль нужно превратить в общий склад, – мы говорим, что Арамиль нужно превратить в большой логистический центр. Но и в самом Арамиле могут развиваться производства, ведь на территории "Большого Екатеринбурга" производится всего 4% всех товаров народного потребления. Это огромная точка роста.

БЕРЁЗОВСКИЙ

– Между Берёзовским и Екатеринбургом нужна улучшенная транспортная коммуникация. Но её можно налаживать разными путями. Например, развивать улицу Проезжую. Но отселять ради этого большой объём жилья будет очень дорого, и в итоге всё равно получится улица через жилой сектор. Или мы будем развивать четырёхполосную дорогу, которая идёт на Новосвердловскую ТЭЦ, а вокруг неё появятся объекты инфраструктуры, бизнес-инфраструктуры, как сегодня происходит с Россельбаном.

– Кому сегодня больше нужна эта связь, Екатеринбургу или Берёзовскому?

– Оставьте эти вопросы "кому больше нужно". Их задавать нельзя, поскольку на них следует ответ "ну раз вам надо – вы и делайте". А нужно это и Екатеринбургу, и Берёзовскому. Берёзовский – это территория хорошего, перспективного развития, там работает развитый и "вменяемый" бизнес, способный на хорошие проекты; там – рекреационные зоны Шарташа; там – квалифицированное население; там есть промплощадки, которые развивались ещё с советских времен. Первое золото на Урале – оно вообще где было добыто?

– В Берёзовском, кстати, вопрос с полигонами в контексте "Большого Екатеринбурга" тоже поднимался ведь? Более того, были испуганные письма, что мегаполис после объединения будет просто свозить туда весь мусор и город превратится в свалку.

– Я именно об этом и говорю – что вся идеология сбора и переработки твёрдых бытовых отходов должна быть четко обсуждена.

– Ну а Екатеринбург туда сейчас ТБО увозит?

– Думаю, что нет. Там действительно трудная транспортная ситуация. И на совещании в Берёзовском, на самом деле, по поводу Большого Екатеринбурга больших опасений не было. Скорее неподдельный интерес, и такая, знаете, здоровая любовь к собственному городу, характерная для малых городов.

– И на собрании в Арамиле конкретных опасений было не так много. Там был главный вопрос: "Почему у нас не спросили и до сих пор ничего не рассказали?"

– Так потому, что только начали серьёзно заниматься! Как начали – приехали и рассказали. Реализация проекта "Большой Екатеринбург" началась всего 2 месяца назад, хотя мы говорили о нём достаточно долго.

Не Екатеринбург превращает города-спутники в свои спальные районы, а бизнес, работающий в городах-спутниках, считает Александр Высокинский.

– Что ещё в Берёзовском разногласия вызывает?

– Многое. Там часть людей говорит: мы хотим быть маленьким городом с широкими зелёными улицами, с малоэтажной застройкой, с уютными парками и скверами. А Екатеринбург нам тут строит большие высотки и превращает нас в спальный район. Мы говорим: так это не Екатеринбург строит, а предприниматели, работающие на территории Берёзовского. И это надо обсуждать, потому что это как раз и есть вопрос территориальной специализации.

– Кстати, недавно у нас было интервью с вице-мэром по капитальному строительству Екатеринбурга Алексеем Белышевым: он отметил, что сообщение с Берёзовским затруднено в первую очередь потому, что пока оно не так уж многим людям и необходимо, и всерьёз браться за "Большой Екатеринбург" в этом смысле пока рановато. То есть Берёзовский находится ближе, чем Химмаш, добраться оттуда сложнее, а должно быть наоборот, и нужно подождать более чёткого оформления потребности.

– Алексей, наверное, просто живёт в другой части города, не пользуется улицей Проезжей и не въезжает через ЖБИ с дороги по Новосвердловской ТЭЦ. Если спросить тех, кто там постоянно ездит, они скажут, что она нужна. И чтобы не было такого: "Дорога Екатеринбургу не нужна, и поэтому мы её строить не будем", как раз и начинается проект "Большой Екатеринбург". Отдельно взятому екатеринбуржцу она, наверное, не нужна – если он туда не ездит, а дача у него, скажем, в Сысерти. А тому, кто ездит здесь на работу, это нужно.

– Ещё в отношении Берёзовского звучала другая проблема: со стороны Екатеринбурга хотят строить производственные комплексы, а со стороны Берёзовского совсем рядом хотят жильё. Земли рядышком относятся к разным зонам.

– Этот вопрос как раз решается в рамках Генерального плана – когда появятся проекты развития городов, должны появиться и чёткие градостроительные привязки. Градостроители, которые займутся Генпланами и градостроительными схемами, уже смогут сказать: "Ребята, вы здесь планируете промзону, а она не может быть рядом с жилой, и нужно обсуждать, как это сделать". А если градостроители этот вопрос решить не смогут, предстоит переработать сами проекты.

– То есть фактически для "Большого Екатеринбурга" нужен будет не только общий Генплан, но и унифицированные правила землепользования и застройки?

– Безусловно.

– А это будет до Генплана или после?

– Параллельно – в любом случае нужно всё это делать.

Это, разумеется, пока не Генплан. На схематичной карте "Большого Екатеринбурга" и его окрестностей большими синими стрелками обозначены возможные схемы дополнительных транзитных потоков, в том числе дорог, которые ещё не построены. Часть из них специально проходят мимо Екатеринбурга – чтобы не перегружать его транспортную схему.

– В прошлом году в Екатеринбурге обновляли Генплан-2025 – это был достаточно длительный процесс. Вы как думаете, когда Генплан "Большого Екатеринбурга" уже начнут набело "рисовать" – как карту?

– Я думаю, в течение ближайших двух лет – вместе со всей работой, связанной с "Большим Екатеринбургом": не последовательно – когда сначала обозначатся все проекты, а потом под них появятся градостроительные схемы, а параллельно. Как только мы сформируем идеологию, в этот момент уже включатся градостроители. Но они должны участвовать и в самом начале, когда мы будем говорить о территориальной специализации городов. Градостроители будут формулировать принципы пространственного развития: как мы хотим развиваться, где будут промзоны, логистические зоны, жилые зоны, зоны коттеджной застройки и так далее.

– Но это значит, что время до общественных слушаний по тем или иным участкам "Большого Екатеринбурга" можно считать уже, в принципе, даже не в годах, а в месяцах.

– Здесь мы с областным Минстроем сядем и будем думать – по этим вопросам у нас прямой контакт.

– А есть уже намётки новых объектов в связке Екатеринбург – Берёзовский, которых ещё не было в их отдельных Генпланах?

– Вы сейчас от меня требуете то, что я сам сейчас требую от городского сообщества.

– А можно обозначить, как вы видите сейчас перспективы по будущему развитию метро в пределах "Большого Екатеринбурга"?

– Та ветка метрополитена, которая должна идти на ЖБИ, на Каменные Палатки, может быть когда-нибудь продлена до Берёзовского. В идеале нужно построить метро до Верхней Пышмы. Может быть, не при наших жизнях, но рано или поздно это будет. 

ВЕРХНЯЯ ПЫШМА

– Мне кажется, верхнепышминцы уже давно считают себя отчасти екатеринбуржцами. Возможно, я неправа – там вотчина УГМК, но у нас формируется общее культурное пространство, они к нам ездят, а мы к ним.

– Верхняя Пышма – это очень хороший, яркий и правильный пример, когда город развивается благодаря развитию бизнеса на его территории. То, что сегодня делает УГМК и лично Андрей Анатольевич Козицын, – ну просто хочется снять шляпу. Большая корпорация вместо того, чтобы покупать футбольные команды в Европе, вкладывать в это кучу денег или просто отвозить всё в Лондон, развивает город: они строят культурные объекты, строят на сегодня лучший в стране музей техники, – и екатеринбуржцы начали приезжать в Пышму. Потому что того, что там сделано, в Екатеринбурге – нет, несмотря на всю нашу промышленную гордость и всё остальное. Екатеринбург своего технического музея не имеет. Это стыдно, но очень хорошо, что есть Пышма. Там запланировано строительство Дома технического творчества, новая инфраструктура – словом, если бизнес развивается хорошо, то и его территория получает только плюсы.

– Небывалое расширение транспортного сообщения – скоростная трамвайная линия: оно будет, по сути, такое же, как с Академическим, который является районом Екатеринбурга. 

– Это же хорошо.

– А что принципиально хорошего? Ведь там, например, есть и свои рабочие места. В чём потребность нашего взаимодействия?

– Взаимодополнение. Нельзя построить коммунизм – всю инфраструктуру – в отдельно взятом месте. Человек должен иметь выбор, начиная от ресторанов и заканчивая культурными объектами, медобслуживанием, образованием. Мы даём выбор человеку, ну а качество жизни сейчас в этих городах одинаковое. 

Вопрос, кто у кого будет переманивать наиболее квалифицированную рабочую силу – Екатеринбург у Верхней Пышмы или наоборот – открыт на 100%, считает Александр Высокинский.

– Чем выгодно Верхней Пышме то, что от них рабочая сила – причём, возможно, даже "башковитая" её часть – будет с ветерком уезжать в Екатеринбург?

– Ну, это ошибочный тезис, потому что сегодня "башковитых" екатеринбуржцев в УГМК работает достаточно много. У них конкурентоспособные зарплаты – не только в УГМК, но и на других предприятиях. Откуда у вас убеждение, что Екатеринбург будет выкачивать лучшие кадры из Пышмы? Там ещё нужно посмотреть, кто окажется более конкурентоспособен.

– На административное объединение администраций в одно юрлицо там как смотрят?

– И мы, и пышминцы прекрасно понимаем, что это лишь инструментарий. Там отлично знают, как реализовывать большие проекты, и умеют это делать. Сейчас мы говорим: а давайте на них посмотрим! Один проект уже есть, это строительство скоростного трамвая, в чистом виде "поселенческий" проект. И "поведенческий" проект тоже есть, который уже становится общим для Екатеринбурга и Пышмы – создание технического музея. Его цель – не только сохранение экземпляров, главное – формирование инженеров. Когда детки приезжают туда и видят там благополучие – они хотят быть инженерами. 

Другие проекты – и не требуйте примеров пока – будут формулироваться на экспертных советах: я уверен, что их совет по бизнесу сможет предложить нам многое. Это и совместные проекты по обработке сточных вод, которые сегодня из Пышмы может принимать Екатеринбург на Северную аэрационную станцию; это и совместная работа по развитию СУГРЭС, которая сегодня отапливает и Екатеринбург, и Верхнюю Пышму. Екатеринбургский "Водоканал" отдаёт воду в Среднеуральск, он её "греет", потом отдаёт её обратно в Екатеринбург и в Пышму. Это всё совместные проекты развития инженерной инфраструктуры.

– А что в водной системе следует улучшать?

– И надёжность систем, и возможность перехода на закрытую схему теплоснабжения – здесь масса вещей, которыми надо заниматься.

– О, а закрытая схема теплоснабжения теперь будет уже рассчитываться на "Большой Екатеринбург" – или только на Екатеринбург?

– Схемы теплоснабжения на сегодня локальны, сделаны по городам. Нужно сделать общую схему – с пониманием, где у нас есть избыточные мощности по теплу, а где недостает. Потому что едва мы перейдем на закрытую схему теплоснабжения, нам потребуется увеличение холодного водоснабжения, потому что его мощности на эту схему тоже не рассчитаны. Совместных вещей у нас масса.

СРЕДНЕУРАЛЬСК

– Там богатые рекреационные возможности и богатые возможности развития производств – из-за СУГРЭС, которая дает возможность дополнительного тепла. Там есть хорошие моменты с развитием малого и среднего бизнеса, того, о котором мы уже говорили, связанного с ежедневными потребностями 2 млн горожан "Большого Екатеринбурга". Это продукты питания, предметы гигиены, простецкая одежда и все-всё-всё. Потому что транспортная коммуникация Среднеуральска через Тагильский тракт достаточно неплоха, туда можно приехать быстро. Там нужно будет доделывать дорогу – выходы на тракт – и строить развязку.

СЫСЕРТЬ

– Сысертский городской округ для меня в первую очередь – место, где большинство екатеринбуржцев были бы не против обзавестись дачей или коттеджем. Но, скорей всего, я его вижу односторонне.

– Ну, к Сысерти нельзя относиться только как к рекреационной зоне: там есть развитый промышленный комплекс – лесопереработка, машиностроение – который нужно поддерживать. Там работают детские лагеря Екатеринбурга. При этом здесь тоже придётся очень глубоко подумать о территориальной специализации – это действительно гораздо больше, чем дачный район, и есть понимание, что там нужно развивать бизнес, связанный с рекреационными зонами. Тоже не буду давать оценок, с Сысертью пообщаемся и выйдем с единой позицией. Транспортное сообщение с округом идёт через Челябинский тракт, но есть вопрос со въездами-выездами из Екатеринбурга. Там всё, в том или ином виде, неплохо, но нужно тоже будет смотреть.

– А дальнейшее развитие производства там какое напрашивается?

– Например, сельскохозяйственная деятельность и связанные с ней производства – спектр очень широк. Но давайте дадим это сформулировать самой Сысерти.

БЕЛОЯРСКИЙ ГОРОДСКОЙ ОКРУГ

– Почему Белоярка тоже в "Большом Екатеринбурге"? Мне кажется, они могли бы спокойно остаться вне проекта, это же очень большой городской округ, очень разносторонний и самостоятельный, с Белоярской АЭС опять же…

– Там размещено высокотехнологичное производство, связанное с атомной энергетикой. То, что делается на Белоярке, является уникальным опытом для страны в целом, эти реакторы на быстрых нейтронах – всё это обозначает очень высокий ценз образования для тех, кто там работает. Там очень развито сельское хозяйство, идёт развитие малого производственного бизнеса. Это всё Белоярка.

– Но что им в первую очередь может понадобиться от агломерации?

– Белоярка сегодня – это развитие социальной инфраструктуры…

– Садики и школы, например?

– И больницы. Нужны коммуникации с Екатеринбургом и с точки зрения учреждений культуры, и спортивных мероприятий. 

– То есть район "богатый и умный", но там не хватает культурной жизни?

– Уйдите от оценок "там не хватает". Придите к оценкам "там нужно улучшить" – не ставьте штампы, что где-то что-то обязательно идёт плохо, и не нужно обижать жителей Белоярки. 

"Уйдите от оценок "там не хватает". Придите к оценкам "там нужно улучшить".

– Мы не хотим никого обидеть, но хотим попробовать ответить, в том числе для себя, на главные вопросы, а также преодолеть барьер, который показал Арамиль: "Что такое "Большой Екатеринбург" и почему о нём ничего не рассказывают?" Может быть, мы даже чуть-чуть поможем, если поясним, какого рода возможности он обозначает.

– Возможно, будем помогать и с пояснениями – но у меня ощущение, что интеллекта жителей Свердловской области точно хватит, чтобы сформулировать всё это самостоятельно. Если поставить чёткую задачу, в каком направлении нужно размышлять и формулировать идеи, они это сделают. У местной администрации было понимание, что, даже если Белоярка находится дальше от Екатеринбурга, чем другие города, логика развития должна быть совместная, ну а одному развиваться плохо. Я думаю, ключевым стало именно развитие человеческого потенциала – возможность образования, использования культурной и социальной сферы Екатеринбурга, возможность обучать своих детей, и екатеринбуржцы не должны относиться к жителям Белоярки как к жителям какого-то другого города, а должны – как к жителям "Большого Екатеринбурга", одной большой семьи городов.

– Хорошо, а здесь территориальная специализация может быть чем-то дополнена?

– Мы с вами об этом говорили уже – производство товаров ежедневной необходимости, которые сможет потреблять "Большой Екатеринбург".

– Но это, получается, придётся кстати в каждом городе.

– Нет. Потому что транспортное плечо для логистики товаров ежедневной необходимости – это достаточно большая часть себестоимости: чем быстрее привозишь, тем дешевле. Это в том числе развитие производств, которые будут комплектовать те производства, которые работают на территории Екатеринбурга, Пышмы, Арамиля – вместо импорта комплектующих из Китая. Обо всём этом действительно нужно размышлять – и, конечно, дать возможность всем городам высказаться на эту тему.

ДЕГТЯРСК

– Дегтярск – это вообще очень интересная тема, поскольку он очень близко от Академического. Представьте этот огромный район массовой застройки, с большой плотностью. Не у всех людей оттуда есть возможность проделать путь, скажем, в 50 км до Сысерти. Это хорошая зона рекреации для некоторых районов Екатеринбурга. Также Дегтярск – это изначально промышленный город, и там нужно анализировать, что следует развивать для общего блага.

– Из Академического же нет прямой дороги в Дегтярск?

– Нет, нужно её делать.

– А стройматериалы там не производят случаем?

– Да, там есть производство стройматериалов. И есть потенциал развития производств комплектации того, что производится в Екатеринбурге, – всё это нужно обсуждать. 

– Можете рассказать о потенциально важных проектах, которые не касаются напрямую Екатеринбурга, зато ими могут быть связаны между собой города-спутники?

– Элементарно: в Пышме сегодня работает очень большое число жителей Берёзовского. Им нужно приезжать и уезжать, и вопросы с этим нужно решать вместе. То же самое – со Среднеуральском и Верхней Пышмой: жителям нужно дать возможность ездить не междугородным транспортом, а городским. Первый всегда обладает более высоким тарифом, нежели второй: расстояния могут быть сравнимы, но таковы правила пассажирских перевозок. Вот, например, междугородный тариф сегодня составляет 29 рублей, и об этом все молчат, а в Екатеринбурге тариф 26 рублей – и об этом все говорят, мол, дорого. А ещё роуминг, который у нас сегодня существует по "Большому Екатеринбургу", – в то время как его быть не должно.

– Маятниковая миграция и общая миграция от периферии к центру (или наоборот, превращение периферии в "спальные районы"): с этим надо бороться или миграцию нужно как-то упорядочивать?

– Надо в этот процесс "заходить" и надо его обсуждать, потому что здесь есть и плюсы, и минусы. Пример с Москвой: из неё словно на машине времени попадаешь во Владимирскую область, которая очень страдает от того, что всё вменяемое население пытается переехать в Москву – это может обескровить район, и это не очень правильно. Мы никогда не создадим комфортную среду проживания, если все переедут жить в один город. В первую очередь это дело рабочих мест и качества жизни на территории, чтобы каждый мог выбрать, что для него комфортнее, зелёный маленький город или урбанизированный Екатеринбург с его "бетонными джунглями". Люди ведь не такие романтики, чтобы им каждый день нравилось гонять по этой трассе.

Рабочие места нужно создавать в городах, чтобы люди могли развиваться и жить там, имея возможность приехать в Екатеринбург в любой момент – чтобы удовлетворить какие-либо свои желания и потребности. Как, например, все с большим удовольствием приезжают на День города в Екатеринбург. А может быть, со временем у нас появится единый День "Большого Екатеринбурга", который мы будем праздновать все вместе – глобальный праздник с большим количеством площадок. 

"Может быть, со временем у нас появится единый День "Большого Екатеринбурга", который мы будем праздновать все вместе, – глобальный праздник с большим количеством площадок".

– Какой инструмент для реализации проектов "Большого Екатеринбурга" лично вам больше нравится? Объединение на административном уровне, когда города, например, будут близки по статусу к районам, или всё-таки метод неких соглашений? В отношении разных муниципалитетов наверняка есть большая или меньшая вероятность того или другого.

– Механизмы реализации будем обсуждать в следующем году, а вот далее мы уже должны будем понимать юридический инструментарий – внедрение которого, в свою очередь, может растянуться на несколько лет. Но было бы неправильно сейчас давать свою оценку, поскольку я ещё не до конца разобрался в вопросе. Разберусь – и выскажу свое мнение.

Фото: Департамент информационной политики губернатора Свердловской области; 
Маргарита ВЛАСКИНА / E1.RU.